Бабуся взяла ее и осторожно положила на простыню. Тося даже не пошевелилась. Я выпрямился, машинально оглянулся. Парень из соседнего купе на своей верхней боковой не спал, а как только я оглянулся, сразу отвел свой взгляд. Ясно, он все это время смотрел на Тосю. Ну и тип. Надо утром поговорить: чего ему пялиться на замужнюю женщину?
Я закрыл чемодан и защелкнул замки.
– И как это вы, бабуся, с такой тяжестью управляетесь?
– Ой, и не говори, голубчик. Еле запрыгнула. Поезд‑то уже тронулся.
– Да я бы и с одним чемоданом не запрыгнул.
– А получилось. Как не запрыгнешь, когда Фенька орет: «Везите скорее игрушки Кольке! Пусть меры примет!» Не помню, как и заскочила. А тут вы с молодым человеком… Ох, дела, наши дела… Заговорила я тебя своими разговорами. Ты уж извини. Этот молодой человек в шляпе, конечно, интереснее рассказывал. На то он и пришелец… Но ведь хочется с кем‑нибудь поговорить.
Да. Я знал это. В поездах люди знакомятся очень быстро и рассказывают порой друг другу про себя такие истории, которые и самым близким не осмелились бы поведать.
– Ты спи, голубчик, спи. Пусть моя скучная старушечья история поможет тебе заснуть.
– Да нет. История очень интересная. Что‑то в ней есть.
– Лезь, лезь на полку, голубчик. А я подремлю сидя. Часа два уже осталось.
Я оглядел коридор. Теперь уже наверняка все спали, кроме, нас. Даже тот парень из соседнего купе, что засматривался на Тосю.
– Подремлю, пожалуй, – сказал я и как есть, не раздеваясь, улегся на полке.
Покачивало. Раньше меня в поездах всегда здорово убаюкивало.
– Эй, голубчик! – закричали с того берега. Но мне не хотелось уплывать отсюда.
– Голубчик, ишь заснул как крепко. Вставай. Старотайгинск.
Это был сон. Но какой сон!
– А как ты сладко спал, голубчик… Зря я тебя разбудила.