– Тося, ты что?! – испуганно крикнул Семен. – Ты ведь сама… Греческие. И дорожка… этот ковер… натуральный… Тося…
– Я никогда, никогда не хочу тебя больше видеть. – Это вырвалось у Тоси тихо, не грубо, спокойно, но с невыразимой мукой, медленно, еле сдерживаясь.
– Тося! Ты же сама! Ты ведь еще ничего не поняла! Тося!
Тося встала и медленно двинулась на людей, словно и не видела их. Перед ней расступились.
Иван было рванулся за Тосей, но остановился, тогда я оттолкнул его и бросился вперед. У самых дверей меня перехватила Зинаида Павловна, спросила, что это за гонки? Я ответил.
– Ну, хорошо, Артемий. Я догоню ее. Успокою. А вы там у себя… Делайте что нужно.
Инга и две студентки сидели здесь и словно что‑то даже понимали. Во всяком случае, я не стал им ничего объяснять, а только махнул рукой и побрел в свое купе. У меня и ноги‑то уже шли еле‑еле.
Федор оказался посредине купе. А быть центром хоть и маленького общества он, наверное, не привык, поэтому после секундных колебаний он уселся рядом с Семеном и даже зачем‑то кивнул Валерию Михайловичу. Федор зла не помнил.
– Теперь уже совершенно точно можно сказать, – начал Степан Матвеевич, – что с нашим поездом творится что‑то неладное. Отсутствие станции и города Усть‑Манска, какая‑то ерунда с Балюбинском, макет магазина, пришелец, бутылка, перерабатывающая воду в молдавский коньяк, и еще многое другое. – Тут Степан Матвеевич косо взглянул на меня, но я ничего не понял, не в состоянии сейчас был понимать что‑либо. – Мы вот тут с товарищем Иваном прикидывали разные возможные варианты. Артем Мальцев принимал в обсуждении активное участие. И сначала мы чуть было не пошли по ложному пути. Признаюсь, ложное направление предложил и отстаивал я сам. Я ошибочно полагал, что наш поезд каким‑то необъяснимым образом попал в другую реальность. Но… Но, вероятнее всего, дело в другом.
Степан Матвеевич замолчал, словно собираясь с мыслями. Сидящие уже догадывались, что какую‑то значительную роль здесь играл злосчастный макет универмага. Все на него и смотрели.
– Скорее всего дело вот в этом макете, – произнес наконец Степан Матвеевич.
– Не отдам, – вдруг подал свой голос Семен. – Потому как бабуся презентовала его Таисии Дмитриевне.
– Вернее, в принципе создания этого магазина, – продолжил Степан Матвеевич, не обращая внимания на слова Семена.
– Я ведь и обжаловать это дело могу! – напирал Семен.
– Не все сидящие здесь еще знают, что из Фомска до Старотайгинска в нашем купе ехала бабуся с двумя тяжелыми чемоданами и рюкзаком.
– Родственница! У меня доказательства есть, – никак не унимался Семен.
– Артем Мальцев разговаривал с бабусей ночью…
– И неправда, – снова влез Семен. – И не об этом они вовсе говорили. Я тоже не спал. Со мной бабуся говорила, со мной! Она мне этот чемодан презентовала!
– Кроме этого магазина, – спокойно продолжал Степан Матвеевич, – бабуся везла с собой пасеку и поезд. Самую натуральную пасеку с пчелами и ульями, с домиком и речкой, деревьями и лугом. А поезд Артем Мальцев видел собственными глазами. Очень интересный поезд.