Аннотация: Эта книга о детях и для детей. О том, как нелегко быть маленьким. На каждом шагу обязательно что-нибудь случается, и только для взрослых всё это мелочи, не стоящие внимания. И так вот попадаешь из истории в историю, а жизнь, как нарочно, подсовывает все новые испытания: расти, учись, умней. В будущем это ох как пригодится!
Герои этой повести и учатся познавать себя, познавать людей, учатся дружить и отвечать за свои поступки, учатся мужеству.
Эта книга также и для взрослых. Прочитают и задумаются о том, как ведут себя на глазах детей.
Дети всё видят, всё понимают. И каждого, кто понимает их, старается помочь им на нелёгкой дороге в жизнь, дети любят и уважают.
---------------------------------------------
Павел Андреевич Мисько
или
правдивая, иногда весёлая,
а иногда страшноватая книга
о необыкновенном месяце
в жизни Жени Мурашки
Повесть
ТРЕНИРОВКА, КАКИХ СВЕТ НЕ ВИДЕЛ
Мы переехали в новый дом, на новую улицу, в новый микрорайон. Правда, наш квартал не совсем новый. В нём просто не было одной улицы, нашей, чтоб замкнуть четырёхугольник.
Перебрались мы сюда три дня назад. Тогда вокруг дома стояло много грузовиков, а в тех грузовиках чего только не было! Шкафы, стулья, столы, кровати, вазоны, узлы с подушками, кошки, собаки…
Самый первый, с кем я познакомился, был рыжий Вася. На него кричала из окна мать:
– Ты куда девался, негодник?
А я видел – куда: забрался в чужие вещи и рисовал чёртиков на спине чужого шкафа. Черкнёт – и выглянет воровато, черкнёт – и выглянет.
У Васи нос, как стручок перца – и красноватый, и острый. Подбородок маленький, как будто вдавили его в лицо.
У нашего дома два подъезда, так вот Вася – из нашего крайнего подъезда. А есть ещё не наш крайний подъезд. Там поселился Жора: плечи – во какие, лицо широченное, глаза узенькие, как у монгола. Люди еще наверх вещи тащили, а он – вниз. Снял с плеча низенький велосипед на толстых красных шинах, стал и жуёт булку. Вася сразу к, нему.
– Дай! – протянул руку.
Хотел прокатиться, а Жора ему огрызок булки сунул. Вася, конечно, взял, но тут же сказал:
– Жора – обжора, толстяк – залез на чердак!
Жора на это и бровью не повёл, закинул ногу на седло и стоит. А Вася пристроился сзади, смотрит ему невинно в затылок и прокалывает осколком стекла покрышку.
Правда, Жора скоро подобрел – дал и Васе прокатиться вокруг дома, и мне. Вася нарочно правил на самые большие ямы, на камни.
Горевал: «Эх, лужу бы сюда!»
В не нашем крайнем подъезде есть ещё Павлушка-подушка и Серёжка-кривоножка. Хотя Вася и обозвал так Павлушку, он никакая не подушка. Он выше меня, худющий и не умеет улыбаться. Я успел уже разузнать, что у него отца нет, есть только мать. Есть и маленький брат Генка, только я ещё не видел его. Он в круглосуточном садике.
А Серёжка и правда кривоножка! Вася сказал ему:
– Стань смирно, сдвинь ноги!
Тот, чудак, и стал. А Вася – р-раз! – пролез между его ног, как циркач в цирке через обруч. Мы – «Ха-ха-ха!», а Серёжа хлопает глазами. Чудак, сел бы Васе на спину, зажал ногами – пусть катает! А Серёжа потом только побежал за Васей, после нашего хохота. Да разве поймаешь его!
Меня Вася обозвал Жека-калека, хотя меня вовсе не Жека звать, а Женя.
Ух, как мы разозлились на Васю за эти прозвища! У меня просто кулаки чесались, так и хотелось пустить их в ход. Но не будешь же драться в первый день. Что тогда люди подумают?
Серёжа пошёл в первый класс, а я, Жора и Павлуша – во второй. Васю в первый класс не приняли – не хватило полтора месяца.
Школа наша новенькая, как и наш дом. Она через два квартала от нашего дома. И пол, и стены, и окна – всё сверкает и сияет в этой школе. «Ходить только в тапочках!» – приказали нам.