— А всё равно будет снимать, никуда не денется!»
И когда появившийся рядом с Солнышкиным Челкашкин крикнул: «Что ты делаешь! Кто так снимает! Найди точку и снимай!» — Плавали-Знаем улыбнулся: «Вот сейчас будет другое дело!»
Но Солнышкин развёл руками:
— Нет точки!
«Как это нет?» — едва не крикнул Плавали-Знаем, покачиваясь от волнения.
И вдруг Солнышкин радостно закричал:
— Есть! Есть!
— Что?
— Точка! — крикнул Солнышкин и, вскинув камеру, быстро навёл её на мачту.
Плавали-Знаем весь напрягся, глаза его покатились вверх за камерой и едва не взлетели от негодования: на перекладине, выгибая спину, прохаживался чёрный кот.
— Брысь! — с натугой прошипел Плавали-Знаем, стараясь сделать это потише. Но кот, посмотрев на капитана, спрыгнул на палубу и прошёлся перед ним походкой морского волка.
— Пшёл! — процедил капитан уже громче. Кот презрительно посмотрел на него сверху вниз, будто капитаном был он, поставил по-капитански лапу на кнехт и, выпятив грудь, стал смотреть на горизонт. Совсем как Плавали-Знаем.
— Вот это кот! — крикнул Солнышкин. Он тысячу лет не видел котов, а это был всем котам кот!
Камера глядела на кота, она стрекотала так, что Плавали-Знаем, не выдержав, вдруг крикнул:
«Брысь!» — и, сорвав с головы шапку, запустил ею в соперника.
Кот усмехнулся и направился к мачте. Плавали-Знаем бросился за ним, но кот в два прыжка оказался наверху, сшиб хвостом сосульку, и Плавали-Знаем, закрываясь рукой, прохрипел:
— Ну, старая шапка! Ладно!
— Вот это съёмка, это съёмка! — шептал Солнышкин, то и дело нажимая на спуск, но тут появился Перчиков, шепнул:
— Дело сделано! Смотри!
На «Светлячке» из радиорубки выбежал радист Упорный и, покраснев от волнения, протянул разъярённому капитану только что переданную Перчиковым радиограмму. Капитан заглянул в неё, протёр глаза и, не веря самому себе, прочитал: «КАПИТАНУ ПАРОХОДА „СВЕТЛЯЧОК“. ВЫЗОВ ОТВАЖНОГО ЗИМОВЩИКА ПРИНИМАЕМ ВСЕЙ СТАНЦИЕЙ. ФИГУРЫ К БОЮ. ПЕРВЫЙ ХОД СООБЩИМ. АНТАРКТИЧЕСКИМ ПРИВЕТОМ НАЧАЛЬНИК…»
Подпись была неразборчива, но факт оставался фактом! Радиограмма была! Необходимо было действовать! Взмахнув бланком, Плавали-Знаем обежал палубу и, посмотрев на стоявших как ни в чём не бывало Солнышкина и Перчикова, усмехнулся: «Ну, что?»
САМОЕ УДИВИТЕЛЬНОЕ ЭХО
Неожиданное сообщение будоражило капитана, как динамит в кармане. Оно могло разорвать на части! Плавали-Знаем не терпелось поделиться с экипажем победной новостью.
Он ввалился в кубрик и, помахав радиограммой, гулко припечатал её на стол перед Репортажиком, который быстро писал документальную повесть «В ледовом плену», прикидывая, в каких газетах или журналах сможет её напечатать. И вдруг услышал голос капитана.
— Вот, — прогудел Плавали-Знаем, — что вы теперь скажете? — И засмеялся: — Чья взяла?
Носы Репортажика, начальника и Барьерчика сошлись в одной точке.
— Прекрасно! — воскликнул Репортажик. Нет, всё-таки чутьё не подвело его с самого начала. Зимовка могла получиться на славу! Это Барьерчик сбил его с толку!
— Странно, — ухмыльнулся Барьерчик. — Такое важное сообщение, что даже подписи не поставили…
— Как же, как же не поставили? «Начальник». Разве мало? — сказал Репортажик.
— Начальник чего?
— Главное — начальник, — сказал с усмешкой начальник.
Но Плавали-Знаем мягко поправил его:
— Главное — матч! — И спросил: — Быть может, кто-то хочет принять участие?
Репортажик, покосившись на учебник «Навигации», сказал:
— В случае выигрыша сообщу по радио, но участвовать не могу! Я сел за повесть.
— Я дописываю песню, — извиняясь, сказал начальник.
— А я учу навигацию! — решительно отрезал Барьерчик.
Но как только Плавали-Знаем хлопнул дверью, курсант мастерски взял барьер, нырнул в иллюминатор и, поплевав на ладони, снова взялся за лом. Он то плавил лёд лучом, то пробивал успевшую зарасти льдом полынью.