— Вы проявляли чудеса смелости на поле брани.
— То совсем другое, — с горечью ответил юный священник. — Там опасность была реальной и очевидной. А тут — смутные страхи, чудовищные тайны, и все это происходит в моем тихом и надежном доме… — слезы клокотали в его горле.
— Самое трудное — преодолеть страх неизвестности, — сказал Командующий. — Но вы справитесь с этим, брат. Вы мне нужны. И Господу.
— Да, мой повелитель, — сказал еле слышно Фидель и глубоко вздохнул. Потом быстро вытер глаза. — Что я должен сделать?
Командующий взял ручку и написал.
Когда за мной придут, чтобы отвести меня к отцу, не идите со мной, найдите какой-нибудь предлог. Постарайтесь узнать, что здесь происходит.
Саган посмотрел внимательно на юношу, чтобы убедиться, что тот понял его, а может, чтобы оценить его мужество. Фидель кивнул головой, губы его были плотно сжаты, зубы стиснуты.
Командующий явно остался доволен. Он поднес пергамент к огню, положил загоревшуюся бумагу на алтарь и стал наблюдать, как она превратилась в пепел. Он растер его пальцами, потом сдул. Тщательно вытер перо подолом своей черной рясы, положил чернильницу и перо на место.
* * *
В замке заскрежетал ключ, в келью вошел брат Микаэль и увидел, что Командующий и юный священник усердно молятся. Они даже не заметили монаха.
— Лорд Саган, — сказал брат Микаэль, — ваш отец ждет вас.
Командующий продолжал стоять на коленях. Фидель взглянул на него и увидел, как он внезапно побледнел и изменился в лице. На верхней губе проступил пот, кожа под загаром стала мертвенно-белой, глаза запали, вокруг легли черные тени. Вдруг он быстро задышал, кожа вспыхнула пламенем. Он попытался подняться на ноги, но ноги не слушались его. Фидель уже стоял и успел подхватить его.
— Милорд, — сказал он тихо. — Вам нехорошо. Может я…
Саган ничего не ответил, бросил на него суровый взгляд и выдернул руку.
Фидель все понял и молча двинулся следом за Командующим. Брат Микаэль, стоявший все это время в стороне, почтительно пропустил Сагана, вышел за ним и повернулся к дверям, чтобы запереть их. В это время Фидель подошел к дверям.
— Я полагаю, брат мой, что вы намерены ждать возвращения лорда Сагана в его келье, — сказал монах.
— Благодарю за заботу, брат мой, — ответил Фидель, — но я дал обет молиться коленопреклоненно всю ночь в храме перед алтарем Господа Нашего, прося Его о спасении души отца моего повелителя.
— Да будут ваши молитвы услышаны, — сказал с благоговением брат Микаэль, склонив голову и отступая в сторону, чтобы пропустить Фиделя.
— Вы помните дорогу в храм, брат?
— Конечно! — выпалил Фидель. Внезапная покорность и уступчивость брата Микаэля озадачили его. — Спасибо, брат мой, за заботу, — добавил тихо священник, — я ведь провел здесь несколько лет. Вряд ли я забуду когда-нибудь дорогу в храм.
Голова в капюшоне склонилась.
— В таком случае я провожу лорда Сагана.
Они удалились, путь им освещал фонарь брата Микаэля. Фидель остался один. Он подождал, пока Саган и монах скроются из вида, потом взял свечу со стола, зажег ее от дрожащего, пахнущего ладаном пламени лампадки на алтаре.
— Если я пойду и долиною смертной тени, не убоюсь зла, потому что Ты со мной, Твой жезл и твой посох — Они успокаивают меня, — произнес тихо слова молитвы Фидель и вышел в темный пустой холл.
ГЛАВА ПЯТАЯ
В средине жизни, мы предстаем пред ликом смерти.
Псалтырь, Погребение мертвого
Монах, брат Микаэль, шел темными коридорами аббатства, освещая дорогу фонарем. За ним шел Саган, опустив голову, натянув низко на лоб капюшон. Никто не проронил ни слова. Командующий не пытался вовлечь монаха в разговор, расставляя ему хитроумные ловушки, не пытался заглянуть ему в лицо.