Сейчас он строка за строкой мысленно перенесет их на экран; но прежде он вызвал в
памяти Минну. Он сказал ей, что это ровно ничего не значит, что никто ее не может заменить, что он просит прощения.
Вот так примерно протекал день Стара. Я не знаю подробностей болезни, когда она у него началась и т. д. - Стар был скрытен. Но отец мне
говорил, что Стар в июле раза два терял сознание. Завтрак на студии описан со слов принца Агге - тот самый, за которым Стар объявил компаньонам,
что поставит убыточный фильм, а это что-нибудь да значило, учитывая жесткость его компаньонов, - и ведь Стар сам владел солидным пакетом акций и
к тому же по контракту участвовал в прибылях.
Много сведений дал мне Уайли Уайт, и я отнеслась к ним с доверием, потому что Уайли вчувствовался в Стара глубоко - со смесью зависти и
восхищения. Сама же я тогда бредила Старом, и, так и знайте, мой рассказ о нем - рассказ влюбленной.
Глава 5
Неделей позже я съездила к нему на студию. Было утро, и я была, по-моему, свежа как утро,. и даже надела костюм для верховой езды, чтобы
создать впечатление, будто с рассвета резвилась на росных лугах.
- Сегодня брошусь под колесницу Стара, - сказала я заехавшему за мной Уайту.
- Бросаться, так под мою, - предложил Уайли. - Лучшая подержанная автоколесница, какую Морт Флайшэкер когда-либо сбывал из своего каретника.
- Ни за шелка и шоколады! - без запинки отпарировала я. - У вас на Востоке жена.
- Она осталась в прошлом, - сказал Уайли. - Ох, Сесилия, Сесилия.
Высокая самооценка - ваш козырь. А только, не будь вы дочкой Пата. Бренди, кто бы взглянул на вас?
В отличие от наших матерей, мы не спешим оскорбляться. Стоит ли? Стоят ли этого шпильки приятелей? Теперь женятся не на тебе, а на твоих
деньгах, причем советуют тебе бросить сантименты, да ты и сама советуешь. Все теперь проще. Или это еще вопросик? - как мы говаривали в тридцать
пятом.
Я включила радио, и под мелодию "Колотится сердце мое" машина стала быстро подниматься по Лавровому Каньону. Но все же Уайли ошибается. Лицо
у меня неплохое, хотя и кругловатое, а кожи всякий норовит коснуться, и ноги хороши, и бюстгальтера не требуется. А что натура ершистая, так не
Уайту кидать в меня камень.
- Правда, это я умно придумала - с утра к нему пораньше? - спросила я Уайта.
- Ага. К самому занятому человеку в Калифорнии. Он будет признателен. А еще бы лучше разбудить его ночью.
- В том-то и дело, что к ночи он устанет. Стольких перевидает за день, в том числе и смазливых. А я с утра явлюсь - и завладею мыслями.
- Нехорошо, Сесилия. Грубо-расчетливо.
- А что можете вы мне предложить? Только без хамства.
- Я люблю вас, - сказал. он не слишком убежденно. - Люблю ваши деньги, но сильней денег люблю вас, а это уже кое-что. И возможно, ваш отец
сделает меня помощником продюсера.
- Я могла выйти замуж за блестящего йельца и жить в Саутгемптоне.
Пошарив по шкале, я поймала не то "Без возврата", не то "Погибшие".
Песни в том году пошли хорошие, музыка стала опять улучшаться. В разгар кризиса она особо не блистала, лучшими номерами были уцелевшие с
двадцатых - такие, как "Синее небо" в исполнении Бенни Гудмена или "Окончен день" Пола Уайтмена.