Прощайте, Платон Михайлович Слезкин. Прощай, школьный сад и все, все, что было.
Серёже очень хотелось, чтобы Руфина обратила внимание на его новый костюм. Он всячески выставлял его напоказ. Наконец Руфина сказала:
— Серёжа, ты такой солидный сегодня.
На это Серёжа небрежно ответил:
— Ничего не поделаешь, через два года мне перевалит на третий десяток…
— На третий? Впрочем, да, — еле сдерживая улыбку, сокрушалась Руфина.
— «Как годы-то летят…»
А потом, дёрнув Серёжу за ржаную прядь, совсем как младшего братца, она шепнула:
— Серёжа, я всегда буду любить тебя…
В это время из переулка выпорхнула девочка в белом фартучке, с букетом фиалок. Это была Капа, дальняя родственница Дулесовых.
— Здравствуй, Серёжа! Поздравляю с окончанием. Вот букетик. Я его собрала рано утром и все ждала, когда ты пройдёшь, чтобы поздравить тебя первой. Тебя ещё никто не поздравил, Серёжа?
— Нет, ещё никто, — почему-то смутившись, ответил Серёжа. — Ты первая. Спасибо за цветы.
Затем он погладил Капу по головке, чтобы показать этим своё недосягаемое старшинство, а Капа, отклоняя голову, сказала:
— Не надо так, Сергей. Я уже перешла в восьмой класс.
Тут Капа повернулась к ним спиной и ушла.
Наблюдая эту сцену, Руфина заметила Серёже:
— Нехорошо, что ты отнёсся к ней с таким пренебрежением.
— Она же малютка…
Это почему-то задело Руфину.
— Малютка? — повторила она. — Я в её возрасте танцевала с морским офицером Виктором Гладышевым и… И он не относился ко мне с пренебрежением. Эта малютка, — вдруг добавила Руфина, лукаво глядя на Сергея, — может быть, твоя будущая невеста, жена и мать твоих детей.
Серёжа похолодел. Он проверил в кармане пиджака, там ли находится письмо на кальке. Потом, справившись с собой, заявил решительно и твёрдо:
— Руфина! Ты думаешь или нет перед тем, как что-то сказать? Или ты чувствуешь себя настолько умной и взрослой, что тебе можно болтать все, что придёт в голову? Ты поучаешь меня, хотя я и старше тебя на два месяца.
— Даже на два с половиной, Сереженька. — Руфина еле заметно присела на ходу, чтобы казаться ниже. — Ты старше меня почти на четверть года.
— Хватит, Руфина! — прикрикнул Серёжа… — Мы уже взрослые.
— Ну конечно, — согласилась Руфина и, заметив, как он теребит верхнюю губу, едва скрывая улыбку, сказала: — К тому же у тебя усы, хотя и не колючие.
— Зато ты… — не договорил Серёжа. Они уже были возле школы.
Он договорит потом. Сейчас не до этого. Вечером он в спокойных тонах посоветует ей, как разговаривать с ним…
5
По всему городу весело шагали десятиклассники. Во всех школах в этот день вручали аттестаты.
Алексей Векшегонов, как мастер школьных мастерских, пришёл в школу на правах педагога. На нем синий костюм в полоску. Цвет оттенял глаза, а полоска подчёркивала рост. Это заметила Руфина. Ей было приятно, что Алексей заботится о своей внешности. Но ей и не приходило в голову, что этим занимается его мать.
Любовь Степановна Векшегонова не могла с уверенностью сказать о мыслях сына, зато она отлично знала свои мысли. А в них Руфочка Дулесова была неминуемой невестой Алёши. Не нынче, так на тот год. Не на тот, так через два года.
Руфа любит его, а от любви девушки уходит редкий, очень редкий парень. Тем более такой, как Алексей. Ему, как и многим другим, всего лишь покажется, будто он выбрал её, на самом деле она заставит Алёшу выбрать себя. Такова первородная неизбежность женского начала в любви.
Все собрались в актовом зале.
Появился директор. Выпускники встали.
— Садитесь, садитесь, пожалуйста!
Все тихо сели. Как первоклассники. Первый и последний день в школе чем-то похожи один на другой. Наверно, торжественной тишиной.
Директор произнёс короткую напутственную речь.