Время от времени он прихлебывал маленькими глотками ледяную воду, выжидал немного и снова принимался за вишни. Безымянный, стоявший у него за спиной, шумно вздохнул.
- Стань подальше, - лениво распорядился Итокэнай. - От тебя потом разит.
Безымянный отступил на шаг. Итокэнай досадливо поморщился и кинул в рот еще одну ягоду. Надо же, какой жаркий день выдался! Даже веер в руках безымянного почти бессилен навеять прохладу. Выгнать мальчишку, что ли? Все едино пользы от него никакой. А если Итокэнай останется один, он сможет сбросить верхний кафтан, а то и раздеться до пояса. Эх, вот будь он простым воином из числа Ночных Теней, а не единственным сыном одного из предводителей клана, он бы так и сделал давным-давно: хоть и пошли на его хайю самые тонкие шелка, а по такой жаре кажется, что не шелковый на нем кафтан, а ватный, стеганый. Так ведь непристойно человеку его положения при посторонних в одном исподнем щеголять! Да, ничего не скажешь, соответствовать своему положению - действительно тяжкий труд.
Безымянный украдкой прокашлялся в кулак и с удвоенным усердием замахал веером.
- Пшел вон, - простонал Итокэнай.
Не успел мальчишка выскочить за дверь, как Итокэнай с наслаждением сбросил свой тонкий хайю и взялся уже было за ворот рубашки... но тут дверь открылась вновь. Итокэнай непроизвольно начал стаскивать с себя рубашку, но мигом опомнился, дернулся назад и застрял.
- Что еще там? - раздраженно спросил Итокэнай, пытаясь распутать волосы, воротник и уши.
В дверях стоял безымянный, которого он только что выставил прочь.
- Там клиенты пришли, - испуганно косясь на свирепую гримасу Итокэная, сообщил мальчишка.
- Ну так и что? - Итокэнай наконец-то пропихнулся через отверстие, пожертвовав несколькими прядочками волос. - Пусть побеседуют с наставником... - он замялся, не в силах вспомнить подходящее к случаю имя... - словом, с любым мастером-наставником. Неужто никого на месте нет?
Вот ведь бестолковый мальчишка! Не мог удумать ничего лучше, чем тревожить Итокэная по такой ерунде...
- Это не к наставнику, - вполголоса произнес мальчишка, чуть притворив дверь. - Это люди самого короля... значит, к господам предводителям... а отца вашего, господин, как раз на месте не случилось... и никого другого тоже нет...
Итокэнай нахмурился. На сей раз безымянный прав: посланцев короля с самыми тайными и деликатными поручениями простым наставникам принимать не положено. Надо же, как невовремя их принесло: только-только Итокэнай собрался отдохнуть немного...
- Я приму их, - коротко ответил Итокэнай, и безымянный просиял. - Хайю мне подай... да не этот, болван! Новый принеси.
Безымянный крутанулся на пятке и опрометью ринулся за новым хайю. Итокэнай смотрел ему вслед, поджав губы. Вот бестолочь! И все-то ему надо разъяснять, растолковывать. Неужто он сам не видит, что сброшенный господином кафтан уже обвис, пропитался потом и потерял всякий вид? Нет, надо будет попросить отца приставить к нему для услуг другого безымянного.
Даже новый кафтан с умом выбрать не смог, остолоп. Конечно, для приема важных гостей такой наряд подходит как нельзя лучше: глянцевый черный шелк, затканный паутинно-тонкими светло-пурпурными нитями, выглядит очень достойно. Но облачаться в черное по такой одуряющей жаре... нет, что ни говори, а солнечного удара Итокэнаю сегодня не миновать.
- Веди к гостям, - распорядился Итокэнай, и безымянный услужливо распахнул перед ним дверь.
Завидев посланцев короля, Итокэнай улыбнулся им широко и приветливо, но мысленно состроил в то же самое время пренебрежительную гримасу. Это высокомерно-презрительное выражение очень шло к его красивому смугловатому лицу - куда больше, чем эта вынужденная маска приязни.