Годы беспокойства и тяжкого труда прорезали глубокие морщины на лице, но его решительные черты повторялись в чертах ее сыновей, и спина у нее была прямая.
- Если кто-нибудь поднесет головню к моей печи без моего согласия, я проломлю ему башку! - злобно прорычал Кейсил и, оттолкнув брата, скрылся в судомойне.
Юноша последовал за ним, разглядывая груды кожи и роговых стружек, разбросанные по всей комнате, длинный сланцевый стол, заваленный обломками. Путь ему преградили стулья женщин, отодвинутые от очага и составленные в тесный круг. Тейриол обескуражено уставился на грязные отпечатки пальцев на вышитых льняных подушках и на оторванный край коврика, лежавшего между стульями.
- Мама.
Юноша хотел обнять ее, но женщина отступила и, только закрыв дверь судомойни, с безмолвным вздохом прислонилась лбом к его плечу. В следующее мгновение она отстранилась, чтобы ласково смахнуть волосы с его лба.
- Мама, что происходит?
- Джирран нанял какого-то... из Средних Пределов... - горячо взговорил Кейсил.
- Да, дорогой, я слышала. - Исмения прижала палец к его губам, чтобы замолчал. - Но позволь ему переплавить его руду. Чем скорее он закончит, тем скорее уберется из нашего дома.
- Мама! - запротестовал Кейсил.
- Твое олово сгниет за эти несколько дней? - Тень улыбки мелькнула на лице Исмении. - Я прошу покоя в доме, неужели это так много?
- Будет очень мало покоя, если Джирран вооружит всех недовольных к западу от Ущелья и пойдет на жителей низин. - Кейсил повысил голос в досаде и гневе.
- Если, сделав свое оружие, он уведет отсюда этот сброд, покой вернется в наш дол, - резко возразила Исмения. - Говори тише. Я не хочу тревожить Эйриз. - Она озабоченно наморщила лоб.
- Где Эйриз? - Тейриол оглядел судомойню.
К обычным полкам с тарелками и горшками присоединились два рабочих ящика, ткань с воткнутыми в нее иголками с ниткой и две прялки, прислоненные в углу. На обычно голом и выскобленном столе сгрудились оловянные кубки, а вокруг него стояли три грубых табурета.
- Наверху, отдыхает. - Исмения выглядела так, будто сама нуждалась во сне от заката до заката. Она взглянула на раковину, где листовые овощи ждали ее внимания, но села, пожимая плечами.
- Отдыхает? - Кейсил пристально посмотрел на мать.
- Мы думаем, это так. О Мизаен, сделай, чтобы это было так! - добавила она в горячей молитве.
- У Эйриз будет ребенок? - сообразил наконец Тейриол. Исмения кивнула.
- Мы думаем, да, вот почему я хочу, чтоб вы оба прикусили языки, пока из них не потечет кровь, если нужно будет. Пусть Джирран играет в вождя, не мешайте ему. Если Эйриз сейчас беспокоить или... ну, вы знаете не хуже меня, если Джирран выйдет из себя, она будет первой, на ком он выместит свой гнев.
- Если он дурно с ней обращается, почему Эйриз молчит? - спросил Кейсил. - Она же знает, что мы ее поддержим! Если Эйриз мне позволит, я с удовольствием выбью из него дурь. Возможно, нам стоит самим пойти к Шелтиям, если эта холодная стерва Аритейн ее запугивает.
- Скорее у Эйриз вырастут крылья, чем она восстанет против Джиррана. Первый раз в голосе Исмении проскользнуло отчаяние. - Она не хочет слышать ни слова против него, стоит его чуть обругать, она тут же ударяется в плач, так что держите свое мнение при себе. Дай-то Мэвелин, чтобы это беременность делала ее такой чувствительной.
- Но так не может продолжаться вечно, - запротестовал Кейсил.
- Нет, не вечно. - Исмения потерла лицо морщинистой рукой. - Только пока не родится ребенок. А до тех пор вы будете тише воды ниже травы, потому что я не хочу, чтобы у Эйриз случился выкидыш, вы слышите?
- А что будет, когда ребенок родится? - Тейриол внимательно наблюдал за матерью.
- Тогда Эйриз найдется кого любить получше этого лощеного петушка, ответила Исмения, ее выцветшие глаза приобрели стальной блеск.