- Скажи-ка, Шив, каладрийцы расценивают как простое невезение необходимость отправляться за округ, где ты родня половине жителей, или это считается действительно безнравственным?
- О, и то, и другое, - весело заверил ее маг.
Ливак фыркнула, но в уголках ее губ задрожала слабая улыбка.
- А чародеи путешествуют с шиком, да? - Она пренебрежительно уставилась на маленький опрятный экипаж. - Где вы его достали?
- У Коротышки Меррика. - Хэлис хлопнула упряжную лошадь по крестцу и неуклюже забралась на сиденье.
- И что Коротышка с ним делал? Не репу же в нем возил?
- Его покойная жена была из Абрея. Дороги там куда лучше, вот она и привыкла к шикарной жизни, которая ее муженьку была не по карману, - сухо ответила бывшая наемница.
Я с облегчением увидел, что обе женщины примирительно усмехнулись.
- А работка-то хреновая, - фыркнула Ливак, ковыряя ногтем кусок отваливающейся инкрустации.
- Да кто ты такая, чтобы судить? - возмутился старик Вилтред, глядя на нее с высоты шарабана.
- Повозка - та же столярная работа, маг, только с колесами. А за свою жизнь в Ванаме я наполировала столько дорогой мебели, что могу считаться лучшим судьей деревянных изделий во всей здешней округе. - Ливак подбоченилась и, задрав голову, дерзко уставилась на него.
- В общем, Ливак, ты поедешь на лошади Вилтреда, - торопливо вмешался Шив. - Да пошевеливайтесь, пока погода держится. Если отправимся сейчас, к полудню должны выехать на большак.
Вскоре у Хэлис был полон рот хлопот с упряжной лошадью, которая определенно освободилась от того, чем ее там кормили, дабы смягчить ее норов. Вилтреду стало вовсе не до смеха, когда его чуть не опрокинули в живую изгородь, и поначалу все ехали молча. Утро медленно тянулось, но в конце концов Хэлис присмотрелась к животному и, к моему облегчению, завязался какой ни на есть разговор. Я вовсе не горел Желанием ехать три сотни лиг в компании четырех человек, которые не общаются друг с другом, и меня опять мучила тоска по Айтену.
- Скорей бы уж выбраться на приличную дорогу, - заметил я, обращаясь к Ливак, когда мы преодолели особенно топкое место под пологом ранней листвы.
- Ага, - согласилась она, убеждая свою чалую обойти лужи. - Если б у нас дома кто-то позволил своей изгороди так разрастись, то платил бы изрядный штраф Купеческому Конклаву.
И неудивительно, ведь торговля - источник жизненной силы Ванама и других крупных городов-государств Энсеймина. Однако Ливак права. У мессира Д'Олбриота тоже есть управляющий дорогами, который шесть сезонов из восьми разъезжает по его землям и следит за ремонтом. Но, похоже, каладрийские лорды иначе понимают свои обязанности и только клюют носом в этом своем Парламенте, как те черные птицы, что сушат крылья по краям причалов. С другой стороны, они быстро умеют договариваться, когда заходит речь о новых налогах, вроде этого налога на очаг - еще одного способа грабить крестьян и наряжать своих дамочек в атласы.
- Шив говорил, будто для каладрийских дам считается вполне респектабельным наносить визиты в повозке, запряженной волами, если местные проселки так плохи. - Я покачал головой, все еще сомневаясь, не водил ли он меня за нос.
Ливак мимолетно улыбнулась.
- А мне все равно нравятся высокие деревья. И не только в рощах и садах.
Я поддакнул, спросив себя, не отголосок ли это ее Лесной крови. Так или иначе, а проблема сия всегда будет стоять между нами. Может, это старая шутка, но из всего, что я видел, неоспоримо верно единственное: чтобы заставить лесного жителя усидеть на одном месте, надо прибить его ногу к полу. Пускай Великий Лес стоит на другом краю Старой Империи, отделяя западные пределы Энсеймина от королевства Солура, - лесные менестрели всегда являлись обычным зрелищем в Тормалине. Мало кто из других народов забредает в такую даль ради простого любопытства и страсти к путешествиям.