— Послушайте, что вы задумали? Куда собрались?
— Да никуда! — поспешил ответить Павлик. — А вернее, куда глаза глядят. Надо же ознакомиться с окрестностями. Где это видано — человек приехал отдыхать, а сам не знает куда?
— Так вы же захотите есть…
— Не беспокойся, мы возьмём с собой еду, — подключилась к разговору Яночка. — Да вот смотри, мы уже все приготовили.
Пани Кристина взглянула на подсунутый ей под нос большой свёрток. Откуда ей было знать, что еда состояла из крупных ломтей хлеба, причём только два были кое-как намазаны маслом и покрыты жалкими кусочками плавленого сырка. Вздохнув, мама прилегла было на песок, но тут же опять приподнялась.
— Да, чуть не забыла! В нашем доме снимает комнату одна пани с девочкой вашего возраста. Её мать просила поиграть с ней, они никого здесь не знают. Подружитесь с ней, ладно?
— Прямо сейчас? — поинтересовалась Яночка, даже и не пытаясь скрыть прозвучавшего в вопросе страстного протеста.
— Да нет, сейчас они пошли загорать. Может, потом, после обеда.
— Ладно, что-нибудь придумаем, — примирительно пробурчал Павлик.
Схватив свёрток с едой, он быстренько сунул туда ещё четыре помидора и чуть ли не бегом бросился в сторону порта. Яночка свистнула Хабру и поспешила вслед за братом. Приподнявшись, мама смотрела вслед детям, светлые головки которых ещё долго были видны среди пляжующихся. И только когда «конский хвост» Яночки и растрёпанная чуприна Павлика исчезли из виду где-то на подступах к порту, пани Кристина со вздохом опустилась на песок.
— А знаешь, здесь поразительно мало народу, если учесть, какой тут роскошный пляж, — заметила она. — Прекрасное местечко!
— На краю света, — буркнул в ответ пан Роман не открывая глаз. — Последнее, дальше уже граница. Кажется, в трёх километрах отсюда.
— Очень надеюсь, что они её не пересекут, — заметила пани Кристина и тоже закрыла глаза, наслаждаясь горячими лучами солнца.
Яночка с Павликом остановились у лодок, внимательно наблюдая за рыбаками, вытаскивающими камбалу, застрявшую в ячейках сетей. Рыбу бросали в ящики, которые по мере наполнения уносили к баракам на вершине дюны. Интенсивный запах рыбы пропитал все вокруг, а у подножия дюны чуть прикрытые песком остатки рваных сетей с застрявшей в них протухшей рыбой издавали такую вонь, что дышать было невозможно. Вот почему Яночка с Павликом не стали останавливаться в этом месте, хотя очень хотелось знать, что там ещё зарыто. Яночка сразу же принялась карабкаться наверх, к баракам, а Павлик вернулся на берег, к лодкам.
— Всё узнал, — заявил он сестре, когда они продолжили свой путь. — Теперь и сам смог бы ловить рыбу. Они выходят в море вечером и ставят сети, рыба ночью попадает в них, а утром рыбаки опять выходят в море и вытаскивают сети с рыбой. Сейчас они их расправят и аккуратненько сложат. А вообще-то они предпочитают ловить сельдь. Сельдь, говорят они, легче из сети вытряхивать, чем камбалу. У них флажки, видела?
— Видела, — подтвердила сестра. — А для чего они?
— Чтобы сети различать и издали увидеть, где сеть опущена. А по низу сети грузики прикрепляют.
— А это для чего?
— Чтобы сеть не плескалась на поверхности, а до самого дна доставала, а то рыба по низу прошмыгнёт. А ты что видела у бараков?
— Рыбторг приехал, — доложила девочка. — Большая такая машина. Рыбу взвешивают и сразу грузят. Слышала, как говорили — иногда приезжают за p{ani на телегах, забирают улов прямо из лодок. А здесь большой скандал намечается.
— С чего ты взяла?
— А там какой-то важный человек приехал.
— Знаю, боцман.
— А ты откуда знаешь?
— Рыбаки говорили. «О, глядите, — .говорили, — сам боцман заявился. С чего бы это?» Не очень хорошо они об этом боцмане отзывались. Яночка кивнула.