Тот выдерживал взгляд эльфа довольно долго, затем поежился, откинул прямые коричневые волосы от словно вырубленного грубым резцом лица, притягивающего своим странным ангелоподобием, и вновь улыбнулся мошеннической улыбкой.
- Тогда верните мне мои молоты, - произнес он.
Кэлси кивнул одному из солдат, и тот тут же потянулся к перекинутой у него через плечо перевязи с висящей на ней дюжиной тяжелых молотов. Однако в то же мгновение он отдернул руку и замер, озадаченно переводя взгляд с сияющего улыбкой Джено на барона Пвилла.
- Сделай это, - повелительно произнес Кэлси, прежде чем барон успел издать хоть звук.
И столь велик был авторитет тильвит-тега, что солдат, не колеблясь больше ни секунды, снял с плеча перевязь и передал ее Джено.
Джено снял с широкой кожаной ленты один из молотов и метнул его. Тот полетел, рассекая воздух и вращаясь. Дварф небрежно закинул ленту на плечо и протянул свою толстую ручку именно в тот точно рассчитанный момент, когда нужно было поймать приземляющийся молот.
- Моя благодарность, эльф, - произнес Джено. - Но не воображай, что я чем-то тебе обязан. Ты не хуже меня знаешь условия договора, а когда двадцать бросаются на одного и хватают его, то это никак не сойдет за честный поединок и справедливую добычу.
- Тебя вернули не для того, чтобы заключать с тобой договор, объяснил эльф.
О дварфе гремела слава как о лучшем кузнеце Волшебноземья, и он практически беспрерывно отбивал атаки со стороны баронов и богатых торговцев, а то и просто новоявленных претендентов в герои. Все они хотели от него одного - чтобы он изготовил для них "самое лучшее оружие в мире".
- Доспехи и копье исчезли, - довольно резко добавил барон Пвилл.
Произнося эту фразу, он слегка наклонился вперед, словно бы швыряя обвинение к ногам дварфа. Однако, как только на лице Джено вновь заиграла, на этот раз с удесятеренной силой, угрожающая ухмылка, неистовый барон оценил ситуацию и вновь принял позу спокойного величия.
- Так вы меня обвиняете в том, что я взял их? - напрямую осведомился дварф.
- Нет, нет, - поторопился вмешаться Кэлси, стремясь предотвратить одну из тех вспышек Джено, когда он взрывался, подобно сухому пороху. В какое-то мгновение у эльфа мелькнула мысль, что, пожалуй, не стоило делать этот благородный жест доверия, отдавая опасному дварфу его молоты. - Мы просто пытаемся разобраться, - продолжал он. - Мы посчитали, что поскольку именно ты починил копье, соединив обломки, то тебя следует известить.
- Мы просто хотим раскрыть эту тайну, - спокойно произнес барон. Он был достаточно мудр, чтобы оценить предусмотрительность Кэлси и вести себя в том же ключе. - Тебя, безусловно, никто ни в чем не подозревает.
Последнее высказывание не вполне соответствовало действительности, но Пвилл счел необходимым сделать его - в качестве важного дипломатического хода, предназначенного для защиты собственной головы от пущенного рукой дварфа молота.
- Твои люди могли бы спросить, - возразил Джено.
- Мы спрашивали, - начал было оправдываться оплеванный с ног до головы солдат, но поднятая рука Пвилла и тот факт, что Джено решительно ухватился за ближайший молот, заставили его закрыть рот.
- Кроме того, ты можешь быть совершенно уверен, что мы щедро вознаградим тебя за участие в этом самом важном для нас деле. - Барон привык следовать своей неистовой натуре, и официальный тон давался ему с трудом.
Джено с сомнением оглядел довольно ветхое убранство помещения. В Волшебноземье ни для кого не было секретом, что со времени воцарения на престоле Киннемора богатство независимых баронских поместий, в особенности таких, которые, подобно Дилнамарре, отказывались плясать под дудку Коннахта, сильно пошло на убыль.
- А тильвит-тег тоже заплатит? - осведомился Джено у Кэлси.