А теперь меня еще и соседи собирались линчевать за похищенного козла. У меня возникло смутное ощущение, что этим дело не кончится. Чтобы отвлечься от дурных предчувствий, я решила позвонить Аделе. Дочь мексиканской коммунистки и русского алкоголика-интеллектуала, до фанатизма сдвинутого на кубинской революции и Фиделе Кастро, Адела была самой жизнерадостной, легкомысленной и безалаберной из моих подруг.
Обладая избыточной жизненной активностью и азартно флиртуя даже с "голубыми", не говоря уж представителях мужского пола с нормальной сексуальной ориентацией, она постоянно попадала в самые невероятные ситуации. По сравнению с ее насыщенным существованием моя жизнь показалась бы унылой и однообразной, как у давшей обет молчания монашки, проведшей всю свою жизнь за толстыми монастырскими стенами.
После того как Адела стала жить с Бобчиком, очень богатым "новым русским", отличавшимся спокойным и добродушным характером, она слегка поумерила свой темперамент, но, к сожалению, ненамного.
* * *
- А меня соседи хотели линчевать! - гордо похвасталась я в трубку, предварительно поздоровавшись с подругой.
- Линчевать? - заинтересовалась Адела. - Линчевать... - произнесла она уже с другой, задумчивой интонацией. - А ты знаешь, ведь это отличная мысль...
- Отличная мысль? - недоуменно повторила я, чувствуя, как внутри закипает возмущение. Мой мозг лихорадочно заработал в попытке сообразить, за что вдруг подруга ни с того ни с сего так на меня взъелась. Вроде мы с ней ни разу не ссорились. А может быть. это из-за книги? Альда, мать Аделы, периодически обещала то убить меня, то подать на меня в суд за то, что я, хоть и изменив имена, сделала ее с дочерью героинями некоторых моих произведений. Моя последняя книга только что вышла. Неужели Адела успела ее прочесть и на что-то обидеться?
- Ты уже прочитала "Люблю секретных агентов"? - поинтересовалась я.
- Вчера закончила. Здорово получилось. Только я от Бобчика ее спрятала. Ты что, спятила? Я же просила тебя не упоминать о том, что на Бали я флиртовала с тем парнем, которого убили? А ты что делаешь? Не хватало еще, чтобы Бобчик прочитал, как мы резвились с ним в бассейне. Тоже мне, подруга! Ты еще хуже пираний из "желтой прессы".
- Мало ли что я написала! Если возникнут проблемы, я скажу Бобчику, что это художественный вымысел. Он ведь даже не знает, что тебя обвиняли в убийстве Чиана.
- А вдруг он позвонит в балийскую полицию и узнает, что все это правда?
- На бахаса Индонесиа? - поинтересовалась я.
- Чего? - не поняла подруга.
- Это государственный язык Индонезии, - объяснила я. - Если он и позвонит в полицию, там почти никто не говорит по-английски, а если кто и говорит, так с таким акцентом, что Бобчик уж точно ничего не поймет.
- Будем надеяться, - вздохнула Адела. - Но все же я бы предпочла, чтобы твоя книга не попадалась ему на глаза.
- Так ты поэтому хотела меня линчевать?
- Линчевать? Тебя? С чего ты взяла?
- Как с чего? Я упомянула, что соседи хотели меня линчевать, а ты заявила, что это отличная мысль.
- Мысль действительно отличная, но ты тут ни при чем. Я имела в виду Бобчика. Вот его уж точно не мешало бы линчевать.
- О господи! - вздохнула я. - Вы опять посссорились! Вы не могли бы хоть иногда для разнообразия устраивать перемирие?
- Перемирие? - яростно прошипела Адела. - Ты хоть представляешь, что он сделал?
- Думаю, сейчас ты меня просветишь.
- Он меня бросил! - драматически заявила Адела. - Что ты на это скажешь?
- Бросил? - притворно ужаснулась я. - Ты это серьезно?
На моей памяти Бобчик с Аделой бросали друг друга как минимум раз пятьдесят, а на следующий день снова ворковали, как влюбленные голубки.
- Более чем серьезно.
- Если так, то тебе не стоит беспокоиться, что он прочтет мою книгу. А что случилось?
- Лучше приезжай ко мне.