Перебивая друг друга, ребята рассказывали Сергею о сумочке Валерии, о разорванных фотографиях…
Когда Сергей наконец во всем разобрался, он забыл даже про Ми лену и про то, что сам собирался поразить своих друзей. Его новости не шли ни в какое сравнение с их!
— Хорошо. Предлагаю всем замолчать и спокойно все обдумать! — строго сказал Горностаев.
Все-таки здесь, в детективном агентстве, он считался старшим, и кому, как не ему, надлежало привести все в порядок. В том числе мысли и чувства собравшихся.
— Итак, что мы имеем на сегодняшний день?
Сергей окинул всех взглядом и удовлетворенно кивнул. Он не ошибся в своих друзьях и теперь радовался, что расследование все же сдвинулось с мертвой точки.
— Твои родители, Светлана, живы. Они по очереди позвонили тебе и попытались успокоить. Это очень важно. Далее. Они не имели возможности сообщить, где находятся. Очевидно, на это есть свои причины. Никто за них не требует выкупа. Это настораживает, с одной стороны. Но с другой — тебе не придется метаться в поисках денег. Возникает вопрос: зачем вообще понадобилось похищать твоих родителей? Ответить мы пока не можем. К тому же нам неизвестно, связаны ли между собой эти похищения. В нашем расследовании неожиданно возникает еще одна линия, на первый взгляд, кажется, случайная. Пузырек приводит в штаб женщину, Валерию, которая утверждает, что ее собственный муж набросился на нее, избил, сорвал серьги… Лично я в эту историю не очень-то верю.
— Я тоже… — поддержала его Маша.
Так, продолжим все по порядку. Валерию взяла под свою опеку Людмила Николаевна. Казалось бы, все в порядке. Но тут вдруг неожиданно появляется сумочка. Наверняка ЕЕ сумочка. А в ней вот эти фотографии. По словам Светы, на них рядом с Валерией — ее отец! То есть тот самый человек, которого мы сейчас ищем. Вот две истории и соединились. Что это, простое совпадение или же нет? Вот в чем загадка.
— Надо срочно поехать к Людмиле Николаевне, встретиться с Валерией и показать ей эти снимки… — быстро проговорила Маша, не в силах больше молчать.
— И спросить Валерию, не знакома ли она с Михаилом Александровичем Конобеевым, так? — продолжил Горностаев.
— Так.
— Замечательно. Что мы имеем еще?
— Звонок моей мамы, — осторожно сказала Света.
— Именно! Твоя мама звонит, говорит, что жива и здорова, и обращается, кстати, не к отцу, а именно к тебе, Света. Ты не знаешь почему?
— Могу только догадываться. Я не хотела говорить… Дело в том, что у родителей в последнее время отношения были не очень-то… Отец постоянно упрекал маму за ее полноту. Она сильно расстраивалась. Вам это, может, покажется несерьезным, но мама плакала, покупала какие-то книги по диетам, но ничего не помогало. Она говорила, что находится в замкнутом круге и выход есть только один…
— Какой? — спросила Маша.
— Развод, какой же еще!
— Она что, могла уйти от отца?
— По-моему, могла. К этому все шло. Но она не могла же уйти от меня.
— Так она же позвонила тебе, чтобы ты не волновалась.
— Нет, моя мама не такой человек! Она же знает, как мне без нее плохо! — Света опять приготовилась плакать.
— Я все понял, — поспешил утешить ее Сергей. — Мама не ушла от тебя. Ее тоже похитили. И если бы у нее была возможность объяснить, где она и что с ней, она обязательно бы это сделала… Послушайте теперь, какие у меня есть новости.
И он принялся рассказывать о своем визите в офис Конобеева, о работе и даже встрече с Миленой. Свету больше всего поразил рассказ о рабочих, которым не платят зарплату.
— Ты что-нибудь слышала об этом? Твой отец никогда не рассказывал о пустыре?
— Нет, конечно. Мне что-то не верится, что он мог так поступить. Хотя…
— А в твоем присутствии он никогда не упоминал фамилию Тихомиров?
— Тихомиров? Подожди, сейчас вспомню… Что-то такое было. — Света наморщила лоб. — Тихомиров. Фамилия такая — тихая и мирная, а на самом деле в тихом омуте черти водятся.