В одной из спален стояла огромная двуспальная кровать со спинками из красного дерева и ничем не покрытым матрасом. Туалетный столик и два шкафа соответствовали по размерам кровати, но явно не соответствовали площади комнаты.
Вторая спальня была обставлена более современно - две узкие кровати были застелены мексиканскими покрывалами. Напротив мексиканского же ковра на стене висела книжная полка. Помимо кухни и ванной в квартире была еще одна комната, которая с пола и до потолка была забита мебелью, фарфоровой и стеклянной посудой в картонных коробках с надписями и без таковых (кстати на одной из таких коробок сохранилась типографски выполненная надпись: "Всемирная ярмарка 1939"), пачками связанных шпагатом книг, кухонным инвентарем и даже отдельными предметами одежды, развешанными по спинкам стульев или просто валяющимися где попало. Словом, здесь было все, о чем только может мечтать ребенок, который не теряет надежды разыскать в старом доме какую-нибудь забытую кладовку, вещи из которой можно использовать для игр.
- Никак не пойму, что это за квартира, - сказал Карелла.
- Я тоже, - сказал Браун. Он включил торшер в гостиной, и они сидели сейчас один напротив другого, усталые и пропыленные. Карелла устроился на огромном диване, а Браун на таком же огромном кресле. Комната была залита светом от торшера. Карелла в какой-то момент даже почувствовал себя мальчишкой, который заигрался и забыл про уроки на завтра.
- В этой комнате все мне кажется каким-то искусственным, - сказал Карелла. - Здесь все как-то не так, за исключением одной только комнаты.
- Очень может быть, что и наоборот, - заметил Браун.
- Я хочу сказать, какого черта, кто-то стал бы в наши дни обставлять квартиру такой мебелью?
- У моей матери была именно такая мебель, - сказал Браун.
Оба они погрузились в молчание.
- А когда умерла мать Голденталя? - прервал наконец молчание Карелла.
- Если судить по данным, представленным нам, то примерно три месяца назад. До того времени он жил вместе с ней.
- А не может быть так, что все это барахло принадлежало ей?
- Очень может быть. Может быть он перевез сюда все ее вещи, когда съезжал с той квартиры.
- А ты не помнишь как ее звали?
- Минни.
- А как ты считаешь, сколько Голденталей может быть в телефонном справочнике?
Они и смотреть не стали справочники по таким районам, как Маджеста, Бестаун или Калмс-Пойнт, учитывая что Гросс направился в сторону делового центра города. Не стали они смотреть и ту часть справочника, в которой содержались данные по Риверхед, потому что Гросс сел в автобус, а добираться автобусом до Риверхед нужно чуть ли не целый день. Поэтому они решили ограничиться справочными данными по одной только Айсоле (была, правда, еще одна причина, почему они решили ограничиться справочником только по этому району - дело в том, что в квартире Гросса никаких других справочников не было).
В справочнике фигурировало восемь абонентов с фамилией Голденталь.
Но только одна из них принадлежала Минни Голденталь - ныне покойной. Бедняжка, ее имя будет фигурировать здесь только до тех пор, пока не будет выпущен справочник следующего года.
Сик транзит глориа мунди.
Дом, в котором некогда проживала Минни Голденталь, представлял собой двенадцатиэтажное кирпичное здание, крыша которого была утыкана телевизионными антеннами. Перед его фасадом был разбит небольшой, покрытый бетоном дворик, въезд куда был ограничен двумя кирпичными колоннами, на верхушках которых стояли цементные урны, предназначенные для того, чтобы в них высаживались цветы. От цветов сейчас остались лишь какие-то полусгнившие стебли. Левую и правую стороны бетонного дворика образовывали крылья здания.