Разве вы станете это отрицать?
-Нет.
- Тогда давайте придерживаться фактов, мистер Холмс.
Мой друг подошел к комоду из черного дерева и, заложив руки за спину, занялся изучением отвратительного раскрашенного лица, которое глядело поверх его головы.
- Обязательно, - ответил он. - Как вы объясните тот факт, что двери были заперты, инспектор Мак?
- Что полковник сам запер дверь, чтобы ему не мешали.
- Совершенно верно. Обстоятельство, свидетельствующее о многом.
- Оно свидетельствует лишь о безумии, которое привело полковника к его страшному поступку, - ответил Макдоналд.
- Послушайте, мистер Холмс, - вмешался молодой Лэшер. - Ваша репутация человека, помогающего правосудию с помощью собственных хитроумных методов, всем хорошо известна, и, естественно, мы горим желанием смыть позор с имени несчастного дяди. Но, черт побери, улики не обойдешь, и, нравится нам это или нет, мы вынуждены согласиться с инспектором: полковник Ворбертон был жертвой собственного безумия.
Холмс поднял длинную тонкую руку.
- Полковник Ворбертон был жертвой исключительно хладнокровного убийства, заявил он спокойно.
В наступившей за этими словами тишине мы молча взирали друг на друга.
- Черт возьми, сэр, кого вы обвиняете? - проревел майор Эрншоу.
- Я заставлю вас узнать, что в этой стране есть законы против клеветы.
- Хорошо, хорошо! - добродушно согласился Холмс. - Я открою вам свою тайну, майор. Моя теория в основном покоится на этих осколках стекла, которые, как вы видите, я собрал и положил в камин. Когда я вернусь завтра утром, чтобы сложить их вместе, я надеюсь, что смогу доказать свою теорию к вашему полному удовлетворению. Между прочим, инспектор Мак, я полагаю, вы едите устриц?
Лицо Макдоналда побагровело.
- Мистер Холмс, вы мне действительно нравитесь, и я вас уважаю, - сказал он резко. - Но бывают времена, когда человеку не следует и не подобает... Какое, черт возьми, отношение имеют к этому делу устрицы?
- Лишь такое, что, собираясь есть их, вы, очевидно, возьмете вилку, которая лежит к вам ближе. Для опытного наблюдателя, безусловно, имело бы значение, если бы вы вместо этого протянули руку к вилке, лежавшей рядом с тарелкой вашего соседа. Даю вам эту мысль в чистом виде.
Макдоналд внимательно посмотрел на моего друга.
- Есть, мистер Холмс, - наконец произнес он. - Очень интересно. Я был бы рад последовать вашему совету.
- Я посоветовал бы вам забить досками разбитое окно, - ответил Холмс. Пусть ничего не трогают до тех пор, пока веемы не встретимся здесь снова завтра утром. Пойдемте, Уотсон, уже второй час. Эскалоп по-сицилиански у Пеллегрини нам не повредит.
Вторую половину дня я должен был посвятить запоздалым визитам к своим пациентам и лишь с наступлением вечера оказался вновь на Бейкер-стрит. Миссис Хадсон открыла мне дверь. Я задержался на лестнице, чтобы ответить на ее вопрос, останусь ли обедать, когда громкий звук выстрела раскатился до дому. Госпожа Хадсон схватилась за перила.
- Вот, сэр, он опять принялся за старое, - запричитал? она. - Эти проклятые пистолеты! И шести месяцев не прошло, как он отстрелил концы каминной доски! В интересах справедливости, сказал мистер Холмс. О, доктор Уотсон, если вы быстро к нему не подниметесь, на этот раз вполне может пропасть та дорогая газовая горелка.
Сказав достойной женщине что-то утешительное, я помчался вверх по лестнице и распахнул дверь нашей старой гостиной как раз в тот момент, когда прогремел второй выстрел. Сквозь облако едкого порохового дыма я разглядел Шерлока Холмса. Он полулежал в своем кресле в халате, с сигарой во рту и дымящимся пистолетом в правой руке.
- А, Уотсон, - сказал он устало.
- Бог мой, Холмс, это действительно невыносимо! - закричал я. - Комната пахнет, как тир.