Разбогатев, я смогу
наконец жениться на тебе.
– Я так часто слышала от тебя эти слова, что они превратились для меня в пустой звук, – насмешливо сказала она.
– На этот раз я говорю серьезно! – заверил Магарт. – Я нашел маленькую Блендиш.
– Ты… что? – Веда села, раскрыв глаза от удивления.
– Прикрой свои прелести, иначе я забуду о делах. Так вот, через шесть дней, включая сегодняшний, она унаследует шестимиллионное состояние, при
условии, конечно, что ее за это время не поймают. Сперва я решил помочь вернуть ее в клинику, а затем написать о ее похождениях. Но потом решил,
что заработаю гораздо больше, если помогу ей остаться на свободе и завладеть наследством. Она будет благодарна мне. Кроме того, всю Америку
будет интересовать, на что она хочет истратить шесть миллионов долларов. Я буду регулярно извещать об этом американских граждан. Я привезу ее
сюда. Потом, когда она получит свои денежки, мы купим ей особняк, машину, туалеты. Мы будем повсюду разъезжать с ней в компании телеоператоров.
Согласись, это потрясающая идея? Я заключу контракт со своим агентством на самых выгодных для меня условиях.
Веда закрыла глаза.
– Не сомневаюсь, что это очередная твоя глупость. Ведь она же сумасшедшая, мое сокровище! Разве ты забыл об этом? Она же может убить нас! Ты
думаешь, я жажду смерти?
– Ты серьезно? – приуныл Фил. – Я надеюсь справиться с ней. Просидел же я два часа в клетке орангутанга, чтобы сделать сенсационный репортаж.
– А ты забыл, что, когда ты находился в клетке, орангутанга там не было?
– Какое это имеет значение. Я не боюсь этой сумасшедшей. Когда я был ребенком…
– Я уже слышала эту историю, – прервала Веда.
– Хорошо. Поговорим о деле. Сиделка, которая обслуживала мисс Блендиш, рассказала, что девушка страдает раздвоением личности. Большую часть
времени она абсолютно нормальная, потом ни с того ни с сего начинается приступ. Если она здорова, это самое кроткое существо. Все, в чем она
нуждается, это постоянное наблюдение. Я справлюсь с ней.
Веда из-под одеяла пнула его ногой.
– Экий самоуверенный тип!
– Не прерывай! Некто Симон Хартман, у которого лицо, как высохший лимон, явился в клинику и едва не помешался от злости, узнав, что Кэрол
сбежала. Он – ее опекун и уже спал и видел, что распоряжается ее состоянием. Как вдруг оно уплыло из его грязных рук. – Магарт налил себе водки.
– И вот что я тебе скажу. Мне кажется, слухи о том, что малышка опасна, сильно преувеличены. Возможно, ей вообще не место в сумасшедшем доме. Не
исключено, что ее и упрятали туда только из-за того, что старый Хартман хотел поскорее наложить лапу на ее миллионы.
– Не надо песен! – сказала Веда едко. – Ты забыл, в клинику ее поместил Джон Блендиш… три или четыре года назад.
– Блендиш не интересовался ею. Ее поместил в эту клинику Хартман, которому на склоне лет Джон Блендиш доверил ведение всех своих дел. Девочку
заперли туда после того, как она бросилась на человека, бившего собаку. Разве ты не сделала бы то же самое? Любой нормальный человек
прореагировал бы подобным образом.
– И все же она опасна, – не унималась Веда. – У меня нет сомнений на этот счет. Вспомни, что она сделала с водителем грузовика.
– Она защищала свою честь, – отмахнулся Магарт. – Тебе, конечно, это не понять, – съязвил он. – Но смею тебя уверить, есть еще девушки, которым
дорога своя честь.
– О'кей, – вздохнула Веда. Ей расхотелось спорить. – Но, как я надеюсь, ты ее еще не нашел.