- Все понятно.
- Деньги твои будут у меня, пока все не кончится. Машина для тебя уже стоит за стадионом. Бензином заправлена доверху, можешь отправляться
в Майами.
Бенно поставил "кадиллак" на стоянку. Мы вышли из машины и прошли через боковой вход.
Перед уборной нас встретила толпа журналистов и болельщиков. Оставив в коридоре Пепи объясняться с ними, я с трудом закрыл за собой дверь.
Уоллер уже ждал меня.
- Вы намерены выиграть? - спросил он, когда я улегся на массажный стол.
- Откуда мне знать? Разве можно заранее предугадать исход поединка?
Он долго молча разминал меня, потом сказал:
- Мистер Петелли давно уже занимается бизнесом в боксе. Мне кажется, он совсем все изгадил в этом деле. И что, опять липовый матч?
- Ты сам прекрасно знаешь. Мне кажется, все в этом грязном городишке уже в курсе. Нельзя не учуять, что пахнет жареным, коли Петелли ставит
десять кусков на Кида. Мне велено лечь в третьем раунде.
Уоллер что-то пробурчал. Мы избегали смотреть друг на друга.
- Только не надо сердиться на мистера Бранта, - сказал негр. - Он хороший парень. Да куда ему против Петелли? Если Петелли решил, чтобы вы
легли в третьем раунде, что он может сделать, мистер Брант? Если скажет "нет", эти убийцы его прикончат. А у него жена, дети...
- Ладно, Генри. Может, ты и прав. Но все же я не хочу, чтобы он отирался возле меня. Ты что, сам не можешь быть секундантом?
- Коли вы решили лечь в третьем раунде, вам секундант не нужен, - печально ответил Уоллер.
- А если не лягу? Есть хоть один шанс выкрутиться в таком случае?
Уоллер беспокойно осмотрелся, словно боялся, что нас подслушивают.
- Это было бы просто безумием! - сказал он растерянно. - Выбросьте эту мысль из головы.
- Поразмыслить-то можно, за это денег не спрашивают. Это окно куда выходит?
- Не надо, оставьте! Нечего про то даже и говорить!
Я слез со стола и подошел к окну. Внизу метрах в десяти увидел стоянку автомашин. Высунулся наружу. Под окном вдоль стены шел узкий карниз,
который заканчивался у водосточной трубы. Выбраться по карнизу и спуститься вниз труда бы не составило, но как удрать потом?
Уоллер оттащил меня от окна.
- Ложитесь-ка снова на стол. Перед матчем нельзя так скакать!
- Ты думаешь, эти итальяшки меня кокнут, а, Генри? Или на пушку берут?
- Конечно, кокнут, и речи быть не может. Два года назад они прикончили О'Брайнена, он надул Петелли. Изуродовали руки Бенни Масону, потому
что тот лег, а Петелли велел ему держаться десять раундов. Сожгли кислотой лицо Тиге Фриману за то, что тот выиграл бой в седьмом раунде.
Я еще раздумывал над словами Уоллера, когда из-за двери раздался голос Бранта. Пора выходить на ринг.
Генри помог мне надеть красный с голубым халат, подарок Петелли. Роскошное одеяние, поверх которого большими белыми буквами было вышито:
"Джонни Фаррар". Будь это раньше, я был бы счастлив и горд надеть на себя такой халат, но сегодня он лишь раздражал меня.
Когда под рев медных фанфар я спускался по проходу на арену, появился Кид. Его встретили громом аплодисментов, а стоило ему перелезть через
канаты ринга, как зал взвыл от восторга.