Радомира Берсень
Хижина дяди Сэма
На улице было стыло и свирепствовал ветер. Отвратительно зачавкал дождь. Лиенна тревожно выглянула, ища взглядом детей:
Корин, Сандро, немедленно домой!
Они вбежали, минуя мать, влажные и веселые.
Ох, какие же вы грязные! Покачала она головой и нахмурилась. А ну марш к огню! И переоденьтесь!
Лиенна суетилась, стараясь поскорее закончить с ужином. Мирная картинка домашнего уюта дополнялась приступами хихиканья у детей, которые возились в теплом углу.
Лиенна стала накрывать на стол, застучала грубая посуда, густо и приятно запахло жаренным мясом. Но садиться было еще нельзя. Надо было дождаться Харрена, поэтому дети нетерпеливо перебирали пальчиками по краю стола, стараясь отщипнуть кусочек мясца. Лиенна нетерпеливым жестом отогнала их и велела пока поиграть. Ей тоже ужасно хотелось есть, но семья не имеет права садиться за стол, пока не сядет глава семьи. Таково правило.
Вскоре в жилье неторопливо вошел отец семейства: крепкий крупный мужчина, с рано замазавшей его волосы сединой. Его тускло-белое лицо было покрыто брызгами грязи. Отряхиваясь от воды, он топтался на пороге, стараясь не разносить грязь дальше. Плотно закрыв вход, он шумно вздохнул и неторопливо прошествовал к огню. Лиенна сразу заметила, что руки его пусты и погрустнела.
Не повезло сегодня. Харрен тяжело опустился на грубый табурет и начал пыхтеть в усы, пытаясь отдышаться. Ушел. Силок порвал и ушел. Видно, матерый был олень. Жаль.