Она была такого же цвета, как и само пламя, но красные линии все яснее вырисовывали облик человека в ослепительной огненной мантии. Он стоял среди струй огня, словно вызванный из ада демон. Его горящий взгляд требовал боли и принуждал к тупой покорности.
Мужчина с ножом упал на колени и неистово закричал:
- Хозяин!
Глаза огненного существа походили на желтые клыки, изъеденные гнилью. Они ехидно скалились из пламени, и их лютая злость лишала Линден здравого смысла. Глаза сминали в ком всю ее концепцию жизни. Они сочетали в себе неистовое бешенство и осторожность, напоминая этим умышленные инъекции смертельных болезней и извращенное насилие. Линден еще никогда не встречала такой кровожадности и неприкрытой жестокости.
Сквозь звон в ушах она услышала яростный крик Кавинанта:
- Фоул! Ты посягаешь даже на детей?
Разделяя это возмущение, Линден по-прежнему не могла отделаться от парализующего страха. Наступившую тишину прерывали только крики и плач обожженных людей.
А потом ей в глаза заглянуло сияние луны. Белый диск, похожий на круглый осколок кости, выполз из-за гребня холма и повис над ложбиной. Мужчина с ножом вскочил на ноги и вновь погрозил небесам костлявыми кулаками. Его состояние приближалось к экстазу. Он ликующе закричал:
- Пришел наш час! Час апокалипсиса! Хозяин снова с нами - раз и навсегда! Да будут прокляты те, кто посмел перечить Его воле! Станьте свидетелями мести за грехи, которые вы видели и отмечали в своих сердцах! Вот начало Судного дня во славу и имя Его! Так пусть же исполнится пророчество, дарованное нам свыше! Мы касались огня! И теперь мы получим искупление!
Его голос нарастал, пока не превратился в визг. Ему вторили крики тех, кто сжигал свои руки:
- Пусть утонут в крови не праведные и грешные! Мы положим начало их вечным пыткам!
Он был сумасшедшим. Линден вцепилась в эту мысль, пытаясь объяснить происходящее обычным фанатизмом, доведенным до безумия и дикости. Да! Они все сошли с ума от постоянного страха и нищеты. Однако это объяснение ей не помогало. Линден по-прежнему не могла сдвинуться с места.
Кавинант находился в таком же беспомощном положении Она умоляла его сделать решительный шаг, разрушить транс и выручить Джоан из беды. Но он стоял как каменное изваяние. Огонь костра лишил его воли.
Фигура в огне зашевелилась. Глаза превратились в два злобных рубца, взгляд которых опалял свирепостью и презрением. Существо приподняло правую руку и чиркнуло пальцем по горлу, объявляя приговор.
Лидер группы покорно опустился на колени. Нагнувшись к Джоан, он убрал прядь волос с ее лица и горла. Она безвольно лежала перед ним, невероятно хрупкая и потерянная. Ее шея, освещенная светом костра, казалась призывом о помощи.
Дрожа от восторга или священного ужаса, мужчина занес клинок над горлом Джоан.
Члены секты тупо смотрели на кинжал в его руке. На краткий миг они потеряли интерес к Кавинанту. Их молчание вызывало гнетущее чувство - что-то среднее между жалостью и отвращением. Руки мужчины тряслись.
- Остановись! - Крик Кавинанта прозвучал как щелканье хлыста. Повеселились, и хватит! Пусть она уйдет!
Зловещий взгляд существа метнулся к нему и пригвоздил его к месту губительной силой. Глава секты подался вперед и яростно закричал:
- Отпустить ее? Почему?
- Потому что ты не имеешь права убивать ее! - Гнев и просьба в голосе Кавинанта слились в единое целое. - Я не знаю, как ты впутался в это Зло. Я не знаю, что так сильно изменило твою жизнь. Но ты не должен делать этого.
Мужчина не отвечал; взгляд огненных глаз принуждал его к подчинению. Он не спеша наматывал на левую руку длинные волосы Джоан.
- Ладно! - прохрипел Кавинант. - Я принимаю твои условия и предлагаю обмен.