Сквозь почернелые деревья они увидели, как солнце бросило свой первый взгляд из-за горизонта.
Огненно-красное светило в ореоле, напоминавшем терновый венец, выглядело зловеще и источало сырое тепло, совсем не похожее на свирепый жар пустынного солнца. Его сияние казалось коварным и тлетворным. Не выдержав этого зрелища, Линден отвела глаза. Лицо Сандера странно побледнело. Он невольно сделал предупреждающий жест обеими руками.
- Чумное солнце, - прошептал он, и голос его дрогнул. - Нам повезло. Если бы оно пришло к нам после пустынного или плодородного солнца... - Слова застряли у него в горле. - Но теперь, после дождевого солнца... - Он вздохнул. - Нам на самом деле очень повезло.
- В чем? - спросил Кавинант. Он не понимал, что так встревожило спутников. Его кости истосковались по благодатному дневному теплу.
- Что делает это солнце?
- Делает? - Сандер усмехнулся. - Какого только вреда оно не делает. Это страх и мука Страны. Тихая вода становится стоячей. Все, что растет, начинает гнить и осыпаться. Все, кто ест и пьет то, что не было в тени, заражается болезнью, от которой излечивались лишь немногие. И насекомые...
- Он прав, - испуганно прошептала Линден. - О мой Бог!
- Мифиль - наше спасение, потому что воды ее быстры. Она будет течь до прихода следующего пустынного солнца. И убережет нас от разных напастей.
Красное солнце отражалось в глазах Сандера, придавая ему вид затравленного зверя.
- Я не могу смотреть на это солнце без страха. Мои соплеменники сейчас прячутся в домах и молятся о том, чтобы власть чумного солнца не продлилась более двух дней. Мне бы тоже хотелось спрятаться, но у меня нет дома. Я чувствую себя таким ничтожным в этом огромном мире. Но больше всего на свете меня ужасает чумное солнце.
Честное признание Сандера прозвучало для Кавинанта как обвинение. И чтобы ответить на него, он сказал:
- Тем не менее ты единственный человек, благодаря которому мы все еще живы.
- Да, - пробормотал гравелинг, прислушиваясь более к своим мыслям, нежели к словам Кавинанта.
- Да! - воскликнул Кавинант. - Но однажды каждый житель Страны узнает, что Солнечный Яд - не единственная возможность выжить. И когда этот день придет, ты, может статься, будешь тем, кто сумеет научить их чему-то.
Сандер помолчал и наконец отрешенно спросил:
- И чему же я буду их учить?
- Как возрождать Страну.
Кавинант обратился к Линден, желая, чтобы она разделила его порыв:
- Эта земля была прекрасной и цветущей. Если бы ты видела ее раньше, то могла бы понять, какая боль терзает мое сердце. - В его голосе смешались гнев и нежность. - Но она снова может обрести былую красоту!
Он строго посмотрел на своих спутников, готовый отмести любое возражение.
Линден опустила глаза, но Сандер выдержал яростный взгляд Кавинанта.
- То, о чем ты говоришь, - бессмысленно. Никому, будь то мужчина или женщина, не дано изменить Страну. Все - и добро, и зло - под властью Солнечного Яда.
Кавинант хотел возразить, но Сандер продолжал:
- И все же я вот что скажу тебе. Давай попробуем изменить ее. - Внезапно он стушевался. - Я не могу больше верить, что мой отец Нассис был просто дураком.
Сандер подхватил мешок с дынями и, не сказав больше ни слова, направился к плоту.
- Я понял тебя, - прошептал Кавинант. Им вдруг овладело страстное желание совершить что-то жестокое. - Я понял.
Линден коснулась его руки:
- Пойдем. - Она отвела взгляд в сторону. - Скоро оставаться здесь будет очень опасно.
Он без возражений последовал за ней и принялся вместе с Сандером сталкивать плот на воду.
Через несколько минут они выплыли на середину Мифили и помчались по течению. В лазурном небе висело красное солнце, похожее на изрытое морщинами лицо.