- Нет.
- Ну, может быть, захочешь позже. Мама решила запереть тебя в комнате. Мне удалось прихватить из гостиной твой альбом.
- Спасибо. - Элейна так устала, что у нее уже не осталось сил возмущаться новым оскорблением. Запереть в комнате!
- Грандтио Кабрал пришел поговорить с тобой, он за дверью.
- Я не желаю с ним разговаривать! Взрывной характер Элейны никогда не производил должного впечатления на Беатрис.
- Конечно, не желаешь, но могла бы поздороваться и вести себя вежливо, раз уж у тебя все равно нет выбора.
- Беатрис, и как тебе это только удается? - воскликнула Элейна. - Если у меня нет выбора, так почему бы мне не показать ему, что я на самом деле чувствую? Разве у тебя нет никаких чувств?
Беатрис улыбнулась ей и пошла к двери. При обычных обстоятельствах никто, кроме матери, отца и брата, не допускался в их личные апартаменты, но Кабрал был не только их дядюшкой, но и человеком, к чьему мнению прислушивался сам Великий герцог. Если он решил переговорить со своей внучатой племянницей в ее собственной спальне, никто из членов Совета не осмелился бы ему возразить.
Кабрал с мрачным видом вошел в комнату, под мышкой он держал картину. Поставив ее на мольберт в углу комнаты, снял покрывало, и Элейна увидела собственную картину - "Битва на Рио Сангва".
На переднем плане будущий герцог Ренайо держит на руках своего умирающего отца, Алессо, слева распростерся взятый в плен тза'абский воин. За спинами собравшихся вокруг офицеров видно поле боя, усеянное телами погибших солдат, а еще дальше - равнины Хоарры, золотые в лучах вышедшего из-за облаков солнца.
- Отличная картина, и тебе это прекрасно известно, - заявил Кабрал, не обращая никакого внимания на заплаканное лицо Элейны и смятую постель. Большинство художников не могут удержаться от соблазна скопировать "Битву" Бартойина, а ты решила вспомнить древнюю "Смерть Верро Грихальвы", выполненную Пьедро Грихальвой. Это, конечно, повторение, не более того, но твоя работа заставляет задуматься. И уж сделана она совсем не в современном стиле. Возможно, ты слишком ярко и детально изобразила задний план.., впрочем, не знаю, уверенности у меня нет. Отвлекает зрителя от треугольника...
- Они говорят, что я не использую классические формы, Тио, но ведь это не так! Ты же видишь: Ренайо находится в самом центре, а две другие фигуры - чуть ниже, по обеим сторонам.
- С точки зрения композиции ты сделала все прекрасно, - согласился Кабрал.
На мгновение Элейна забыла о своих неприятностях. "Сделала все прекрасно". Эти слова стоили многого.
- Слуга из замка до'Кастейа сказал, что они хотят приобрести твою работу для Галиерры графа Малдонно.
Граф Малдонно - кузен Великого герцога! - хочет купить картину.
- И что сказал Андрее? - победоносно спросила она. Кабрал поправил манжеты. У него были по-прежнему красивые руки, они потемнели от возраста и работы с красками, однако оставались сильными. Он поморщился, но Элейна не поняла, что означает его гримаса.
- "Стиль не основан на классических образцах. Слишком дикий. Нет никакой дисциплины".
Элейна вздохнула. Все это она уже слышала раньше.
- Впрочем, - Кабрал снова закрыл картину, - композиция и краски использованы умело, в картине есть жизнь. Ты становишься отличным художником.
- Я не хуже здравствующих ныне мастеров! - Элейна покраснела. - Но у меня нет Дара. Поэтому я для них не представляю никакой ценности, тем более что копиист из меня получился никудышный.
- Они не могут простить тебе того, что ты оказалась слишком талантливой. С их точки зрения, искусство ценно только в том случае, если оно служит Дару и, таким образом, семье.