- Скорее, и так уже слишком долго, - прошипела Лейла, через плечо обернувшись к своему спутнику.
Они находились в одном из безлюдных переулков между Руайо Вача и Руайо Кордобина. По одну сторону улицы находились бойни, по другую с убитых животных снимали шкуру. Ведра со всеми отбросами оставляли прямо на улице. Вонь стояла невыносимая.
- Сейчас, еще чуть-чуть осталось дорисовать, - пообещал Северин, отбрасывая со лба прядь длинных черных волос. - Каль веноммо - вещь не слишком сложная, но здесь темно хоть глаз выколи, а я не привык рисовать углем на кирпиче.
- Такие простые вещи - не для тебя, о мой мастер-иллюстратор? Северин в ответ проворчал что-то неразборчивое. Где-то в переулке зарычали копошившиеся в отбросах собаки. Лейла вздрогнула и снова поторопила Северина.
- Слышу, слышу, - тихо пробормотал он. - Готово уже. Лейла попыталась рассмотреть хоть что-нибудь в темноте.
- О чем там говорится?
- Ни о чем. Там только рисунок, без слов.
- Тогда что там изображено?
- Учитывая погрешности, вызванные недостатком освещения, спешкой и некачественными материалами...
- Северин!
Он улыбнулся, сверкнув в темноте белыми зубами.
- Тасия, пришпоривающая лошадь. Лошадь очень похожа на Арриго.
Лейла зажала рот рукой, чтобы не захихикать, но ей это не удалось.
- Севи, да ты что!
- Ты же сама хотела, чтобы люди это узнали. Куда теперь пойдем?
Лейла взяла его за руку, и они поспешили убраться из этого вонючего переулка с его грызущимися собаками. На главной улице Лейла остановилась у фонаря, чтобы взглянуть на руку, которую сжимала в своей. Северин безуспешно пытался помешать ей.
- Нет, дай я посмотрю. Почему у тебя такие липкие пальцы?
- С чего ты взяла?
Он вытащил из кармана лоскут.
- Пойдем скорее, я хочу сделать еще хотя бы рисунка четыре, пока не истеку кровью.
- Кровью?
Потрясенная, Лейла уставилась на него. Северин обмотал руку тряпкой. Там, в вонючем переулке, Лейла не почувствовала запаха крови, а ведь она составляла духи и могла на расстоянии двадцати шагов с закрытыми глазами отличить розу Астраппа Бианка от Плувио Бианко.
- Севи, - прошептала она, - зачем?
- Потом я расскажу тебе, что мы, иллюстраторы, действительно можем.
Он пожал узкими плечами. Грустная улыбка придала его лицу - ничем не примечательному, типичному лицу Грихальва с характерным длинным носом какую-то загадочность.
- А теперь найди мне хорошую стену, желательно гладко оштукатуренную. Кирпичная поверхность все-таки редкое дерьмо.
На следующее утро, когда солнце осветило крутые извилистые улочки Гранидии, отовсюду стали раздаваться взрывы хохота и гневные выкрики.
- Каль веноммо, - объясняли те, кто уже успел все узнать, своим менее информированным товарищам. - Ядовитое перо, карикатура.
И все в округе собирались поглазеть, потыкать пальцем и оценить смысл забавных, а иногда и непристойных рисунков, будто по волшебству появившихся за ночь по всему городу. Когда это обнаружил Арриго, он вызвал к себе всех Грихальва, которые находились в тот момент в Гранидии, и иллюстраторов, и просто художников. Из двадцати девяти человек одиннадцать имели свидетелей, подтвердивших, что они всю ночь провели в постели, двенадцать были на танцах вместе с кем-нибудь еще, шестеро присутствовали на балу у графа до'Транидиа, а остальные шестеро были так немощны, что и по лестнице-то не смогли бы подняться, не то что всю ночь бегать по крутым, извилистым улочкам города.
Арриго посмотрел на Кабрала и Северина - тех Грихальва, которых они взяли с собой по настоянию Мечеллы. Разумеется, их он подозревал в первую очередь. Но второго он сам несколько раз видел на балу - юнец танцевал с Лейлой, а судя по физиономии первого, прошлой ночью он здорово напился.