И когда придет черед рисовать Рафейо в Пейнтраддо Меморрио, на нем будут роскошные, украшенные драгоценными каменьями одежды Верховного иллюстратора.
И тогда он, быть может, освободит Сааведру из ее нарисованной тюрьмы и...
...и они проживут вместе всю жизнь, а потом умрут? И превратятся в бездушные кости, каждый в своей могиле? И пропадут все мысли, талант, вся магия, наконец?
Содрогнувшись, он положил на место череп Сарио и покинул мастерскую.
***
- Она совсем не такая, как ты говорил, - сказала Лейла Грихальва своему брату Кабралу, когда они шли по улицам разрушенного торгового города. - Ты видел ее лицо, когда она читала письмо Гизеллы? И она даже не спросила об Арриго!
- А зачем ей было спрашивать, его молчание говорит само за себя.
Лейла пожала плечами.
- Ты говоришь, он сердит на нее, но она же не делает ему ничего, кроме добра. Когда-нибудь они будут править. Люди запомнят, как Мечелла трудилась для них.
- Так ведь она, а не он. - Кабрал пнул очередной камень, сжав кулаки в карманах серого вязаного жилета. - Он сидит себе на отцовском месте, разбираясь с отправкой партий руды, ценами на зерно и массой других ненужных вещей, с которыми прекрасно справились бы советники, а она в это время...
Кабрал оборвал себя на полуслове.
Они прошли еще несколько шагов. Лейла молчала. Он взглянул на нее сверху вниз и нахмурился. Опять на ее лице это гнусное высокомерное выражение, совсем как тогда, когда они оба были детьми и она подслушивала у дверей.
- Разве тебе не надо учитывать кисти, или чем ты там занимаешься? ворчливо поинтересовался Кабрал.
- Ты прекрасно знаешь, что это был только предлог для моего участия в поездке. Ты же сам это и предложил! Хотя, по-моему, она тут и без нас справлялась. Надо сказать, я удивлена, что она разбирается в чем-то еще, кроме деторождения.
Он бросил на нее свирепый взгляд.
- Маллика лингва!
- Придумай оскорбление получше, братец, - весело ответила Лейла. - Все знают, что у меня злой язычок! Но я собиралась сказать, что в Мейа-Суэрте ей как раз понадобится наша помощь. Особенно теперь, когда Арриго опять навещает Тасию - один, и, как он думает, тайно.
- Что? - Кабрал схватил ее за руку. - Что ты там слышала?
- Мне говорил кто-то из Палассо Грихальва, а он, в свою очередь, услышал это от кого-то из слуг Арриго, но я ничего тебе не расскажу, пока ты не успокоишься.
Она вырвала руку, которую он сжимал как в тисках.
- Какая польза от тебя Мечелле, если ты и пяти минут не можешь сохранять самообладание! Ты своей собственной сестре готов язык вырвать.
Кабрал так сильно стиснул зубы, что заиграли желваки на скулах. Слегка успокоившись, он спросил:
- Арриго вернулся к Тасии?
- Это вопрос времени. Ему не понравится, когда Мечелла вернется домой героиней. А Тасия - ты же ее знаешь - будет лить бальзам на его раны.
Кабрал покачал головой.
- Если Арриго возобновит отношения с Тасией, это убьет Мечеллу, прошептал он.
- Эйха, значит, нам надо присмотреть за ней, чтобы это ее не убило. Ведь это и есть твой план? Защитить Мечеллу от Тасии и ее щенка Рафейо. - Она пожала плечами и поправила плащ. - Кстати, зачем мы притащили его сюда? Он, конечно, талантлив, но это же сплошная нервотрепка.
- Идея Премио Фрато Дионисо. Если б мы оставили его дома, у кого-нибудь могли бы возникнуть подозрения.
- Итак, начинается, - пробормотала Лейла. - Подозрения, сплетни, опровержения... Кто-то что-то подумал, кому-то что-то показалось, приснилось, кто-то что-то чувствует, знает или не знает, и главное, кто на чьей стороне. А ведь это, знаешь ли, приведет к расколу семьи. Одни за Мечеллу, другие за Арриго, а третьи не захотят ни во что вмешиваться. Бедный Меквель. Это о его здоровье нам надо заботиться.
- И ни слова о "бедном Дионисо"?
- Никто не знает, на чьей он стороне.
- На своей собственной.
Кабрал пнул еще один камень.