- Мне бы хотелось, чтобы он сам принес картину, тогда я смогу его поблагодарить.
- Кабрал сделает так, как вы пожелаете.
Дионисо вывел Мечеллу из рабочей комнаты и провел вдоль длинного коридора, в котором гуляли сквозняки. Он объяснил, что это самая старая часть Палассо, построенная еще до завещания герцога Ренайо, то есть более четырехсот лет назад.
О возрасте этого помещения можно судить по бочкообразным сводам и слепым аркадам - их называют так потому, что каменная стена между каждыми двумя колоннами загораживает обзор. Как и положено, здесь есть две колонны, поставленные в честь Матери и Сына... - Он вдруг прервал себя:
- Я утомляю вашу светлость.
- Нисколько, - солгала Мечелла. - Кто эти люди, чьи портреты висят в этих - как вы их назвали - слепых аркадах? Разве портреты не должны висеть у вас в Галиерре?
Он пожал плечами.
- Это незначительные люди, а картины не соответствуют стандартам.
- Для кого незначительные, Дионисо? - возмутилась она. - Не для тех же, кто любил их! И чьим стандартам? Иллюстраторы, которые их писали, старались как могли!
Дионисо искренне поклонился.
- Ваша светлость обладает чудесным даром видеть человека, а не политику и не живопись. Я знал еще в Ауте-Гхийасе, что вы принесете в Тайра-Вирте нечто более возвышенное, чем даже ваша красота, более ценное, чем приданое.
- Вы очень добры ко мне, - сказала Мечелла, удивленная, что он видит ее в таком свете. - Но мне хотелось бы разбираться и в других вещах. Например, я ничего не знаю о вашем искусстве. Вы, Грихальва, так много значите в нашей стране. Мне очень хочется узнать как можно больше о том, чем вы занимаетесь.
- Когда Кабрал принесет картину, попробуйте найти немного времени и прогуляться с ним по Галиерре Веррада. Он очень много знает и куда лучший рассказчик, чем я!
Через несколько дней Кабрал Грихальва явился в Палассо Веррада и принес свою копию "Рождения Терессы". После того как под его досмотром картина была повешена в комнате Мечеллы, они отправились в Галиерру Веррада, где Кабрал прочитал ей первую в ее жизни лекцию о живописи.
- ..и здесь вы видите еще один пример киароскуро в игре тени и солнечного света на свадебном платье герцогини Энрикии.
- Киаро?.. Мне надо было взять записную книжку, - вздохнула Мечелла. Боюсь, я ужасно глупая и не смогу все это запомнить.
- Вовсе нет, ваша светлость, - немедленно ответил Кабрал. - Это я виноват, что пытаюсь рассказать вам все сразу. Неудивительно, что Вьехос Фратос отвергают все просьбы разрешить мне преподавать.
От улыбки у нее на щеках появились ямочки.
- Если вы сможете научить меня, то любой другой ученик для вас не проблема, я скажу им это, если хотите. Но почему они не разрешают?
- У меня нет Дара, - просто ответил он.
- Почему вы так говорите? Даже я при всем моем невежестве сразу увидела, что сделанная вами копия картины Дионисо - лучшая из всех!
- Ваша светлость хвалит меня больше, чем я того заслуживаю. Я могу объяснить. Дело в том, что существуют два сорта Грихальва. Первые - такие, как я. У нас есть некоторые способности к живописи и достаточно мастерства, чтобы копировать работы настоящих талантов. - Он немного помолчал, потом застенчиво признался:
- В прошлом году я был удостоен чести копировать ваше "Венчание".
- Правда? С удовольствием посмотрела бы вашу копию.
- Ее послали в Мере. У нас почти нет торговли с этой страной, поэтому истинный талант тут не требовался. Копию послали из вежливости. Понимаете, истинные иллюстраторы в чем-то волшебники. Посмотрите сюда, у герцогини Энрикии такая кожа, что можно почувствовать мягкость и тепло ее щеки. Я не могу так сделать. И никогда не смогу никого этому научить.
- А вы пробовали?
Казалось, он был захвачен врасплох.