Ее руки на мгновение оказались свободны: Лили воспользовалась ими, чтобы стянуть обрывки платья на груди, — а надо было драться, вцепиться ногтями в ухмыляющуюся рожу, дать кулаком между глаз, как ударили Джерри!.. Толстые пальцы расщелкнули квадратную пряжку на поясе, расстегнули молнию — и снова грубо стиснули запястья.
Она смотрела на него расширенными глазами, которые хотела и никак не могла закрыть…
И все равно пропустила момент, когда маленькие глазки вербовщика стали совершенно бессмысленными, а громадная фигура накренилась и начала медленно заваливаться вперед. Но на Лили он не упал, в последний момент отдернутый за шиворот темной фигурой, возникшей неизвестно откуда.
— Получи, сволочь! — выкрикнул ломкий мальчишеский басок.
Фрэнк, мысленно вздохнула Лили.
И расслаблено опустила веки.
Когда она открыла глаза и приподнялась на локте, Фрэнк дрался со вторым вербовщиком. Рядом стояли кружком еще трое ребят. В драку они не вмешивались, а лишь отпускали короткие реплики, словно обсуждали спортивный поединок.
Фрэнк был на голову ниже и явно вдвое легче своего противника. Двигаясь вокруг вербовщика мелкими танцующими прыжками, он, казалось, забавлялся, лишь изредка выстреливая в его сторону то правым, то левым кулаком. Как будто тренировался — его удары выглядели ненастоящими, не донесенными до цели. Но после каждого из них здоровенный мужик почему-то охал, вскрикивал, а то и сгибался пополам… Приятели Фрэнка только похохатывали. Один из них небрежно пнул ногой толстого насильника, оттащенного в сторону от Лили и сейчас попробовавшего подняться…
Фрэнк победит, поняла Лили. Он уже победил, он просто растягивает свою победу ради удовольствия друзей… и собственного тоже. Она встала, собрала края рваной парчи на груди в кулачок и пошла разыскивать Джерри.
Он уже пришел в себя. Сидел на брусчатке, согнув ноги в коленях, и тщательно ощупывал каждый камень и каждую щель вокруг. Когда Лили подошла, вскинул глаза — и она изумилась, какие они огромные. Темные, еще и увеличенные черной рамкой ресниц. Никогда раньше Лили не видела Джерри без его близоруких, уменьшающих глаза очков…
Очки лежали у него на колене. В полумраке тускло поблескивало одно стекло, члененное двумя трещинами. Другая половина оправы была пуста. Несколько осколков мерцали у Джерри на ладони.
— Лили…
Он смотрел ей в лицо, а потом опустил взгляд ниже — и даже в темноте стало заметно, как потемнело от прилива крови его лицо. Джерри шевельнул губами; но спросить он не мог, никак не мог…
Она пришла ему на помощь.
— Он не… словом, все в порядке. Фрэнк…
В это время бурные овации вперемешку с непристойными комментариями возвестили о долгожданном нокауте.
— Фрэнк? — недоуменно переспросил Джерри.
И покраснел еще сильнее. Конечно, он помнил Фрэнка.
Фрэнк был другом Лили чуть ли не с трех лет. Это с Фрэнком она бегала в детстве по улицам и тайно ходила на речку, в которой, по мнению взрослых, было нельзя купаться. С Фрэнком дралась до синяков и ссадин из-за куклы, которой он решил обрезать волосы. С Фрэнком и другими ребятами из его квартала играла в прятки и догонялки. И та же компания собиралась кружочком вокруг нее, взволнованным шепотом рассказывавшей СНЫ…
Потом Лили пошла в школу — а Фрэнк не пошел. И учительница — маленькая Лили верила ей безоговорочно — сказала, что ни в коем случае нельзя водиться с детьми, родители которых не отдают их учиться. Что Лили и пересказала Фрэнку слово в слово, когда он пришел звать ее на речку, в первый же школьный день.
Фрэнк напоминал Лили о детской дружбе неоднократно, в разном возрасте, но каждый раз с неизменной наивной уверенностью в своих правах. И однажды — им было тогда лет по тринадцать — в доказательство сильно поколотил Джерри, провожавшего ее из школы. После этого Лили поссорилась с Фрэнком навсегда. И действительно, с тех пор разговаривала с ним всего три-четыре раза в год, не чаще.