Бём хотел со мной увидеться в последний раз, чтобы уточнить детали нашего плана.
Итак, 19 августа в семь часов утра я пустился в путь, вооружившись путеводителями, визами и запасом лекарств. В моей дорожной сумке лежали только самые необходимые вещи. Все мои вещи, включая компьютер, составляли багаж среднего размера, с собой я нес маленький рюкзачок. Полный порядок. А вот в душе, наоборот, царил немыслимый хаос: во мне бурлили, смешиваясь, неясные надежды, подозрения, крайнее волнение.
3
И вот сегодня все было кончено. Так и не успев начаться. Макс Бём так никогда и не узнает, почему исчезли его аисты. А я тем более. Поскольку его смерть ставила точку в его расследовании. Я собирался вернуть деньги ассоциации и вновь засесть за книги. Моя карьера путешественника завершилась молниеносно. Меня не удивило, что она имела такой неудачный конец. Ведь, что греха таить, я был всего лишь праздным студентом. Так с чего бы мне вдруг превращаться в отпетого авантюриста?
Однако я все еще ждал. Сидел в больнице и ждал. Ждал инспектора полиции и результатов вскрытия. Разумеется, произвели вскрытие. Дежурный врач приступил к нему немедленно, как только получил разрешение полиции - ведь, судя по всему, родственников у Макса Бёма не было. Что же случилось со стариной Максом? Сердечный приступ? Или на него напали аисты? На все эти вопросы требовалось ответить, и поэтому сейчас медики кромсали тело Бёма.
- Вы Луи Антиош?
Погруженный в раздумья, я не заметил, как подошел какой-то человек и сел рядом со мной. У него был спокойный голос и такой же спокойный вид. Удлиненное лицо с правильными чертами, только надо лбом - непокорный вихор. Парень смотрел на меня мечтательными глазами, еще немного сонными. Он не успел побриться, что, судя по всему, случалось с ним крайне редко. На нем были отлично сшитые легкие полотняные брюки и нежно-голубая рубашка фирмы "Лакост". Мы с ним были одеты почти одинаково, только моя рубашка была черной, и на ней вместо лакостовского крокодила красовался череп. Я ответил: "Да. А вы из полиции?" Он кивнул и сложил руки, словно собираясь молиться:
- Инспектор Дюма. Дежурил сегодня ночью. И тут такое. Это вы его нашли?
- Да.
- В каком он был состоянии?
- Он был мертв.
Дюма пожал плечами и достал блокнот.
- При каких обстоятельствах вы его обнаружили?
Я рассказал ему, как искал Бёма весь вечер. Дюма медленно помечал что-то в блокноте. Он снова задал вопрос:
- Вы француз?
- Да. Живу в Париже.
Инспектор тщательно записал мой адрес.
- Вы давно знакомы с Максом Бёмом?
- Нет.
- Какого рода отношения вас связывали?
Я решил соврать.
- Я орнитолог-любитель. Мы с ним планировали запустить образовательную программу о птицах.
- О каких?
- Главным образом о белых аистах.
- Какая у вас специальность?
- Я только что закончил обучение.
- Какое? По орнитологии?
- Нет. По истории и философии.
- А сколько вам лет?
- Тридцать два.
Инспектор тихонько присвистнул.
- Вам здорово повезло: вы имели возможность так долго заниматься тем, что вас увлекает. Мне столько, сколько вам, а я уже тринадцать лет работаю в полиции.
- История меня вовсе не увлекает, - сурово возразил я.
Дюма уставился в стену напротив. На его губах мелькнула мечтательная улыбка.
- Уверяю вас, работа в полиции тоже не кажется мне увлекательной.
Он опять посмотрел на меня:
- Как вам кажется, когда умер Макс Бём?
- Думаю, позавчера. Семнадцатого вечером сторож видел, как Макс поднялся в гнездо, однако не видел, чтобы он оттуда спускался.
- По-вашему, отчего он умер?
- Не знаю. Может, стало плохо с сердцем. И тогда аисты начали... его клевать.
- Я видел тело до начала вскрытия. Может, вам еще есть что добавить?
- Нет.