Она с Востока, во всяком случае, выглядит, как с Востока, а я что — простой ковбой…
Пабло развеселился:
— Ковбой, как же! У твоей матери лучшее ранчо в округе. Ты далеко не простой ковбой, амиго.
Разморенный теплом костра, за кружкой кофе я рассказал ему все, что случилось у Энн. И произнеся свой монолог, понял, что обитатели дома меня беспокоят. Я сел и добавил веток в костер, размышляя. Пламя вспыхнуло, заплясало, как бы требуя хоть пары веток потолще. Если как следует подумать, то они спешили избавиться от меня, а когда в соседней комнате что-то упало, аж подпрыгнули, будто в них стреляли. Что же все-таки происходило? «Ну уж это меня не касается, — остановил я себя. — У меня хватает своих неприятностей».
— Поспи, — предложил я Пабло, — и я вздремну. Завтра, если повезет, отвезу тебя вниз, в город.
Положив голову на седло и укрывшись попоной, я растянулся на листьях. Глядя вверх, сквозь кроны деревьев, я видел возвышавшийся над нами пик Сент-Чарльз. Кто-то говорил, что высота его почти двенадцать тысяч футов.
Странно, что Энн живет в Фишерс-Хоул. Это последнее место на земле, где можно рассчитывать найти такую девушку. А вот мистер Бровастый мне очень не понравился. Он бы в меня выстрелил так же легко, как в консервную банку.
Что же там не так?
Посреди ночи я проснулся, добавил дров в костер, затем опять лег, вслушиваясь в тишину, но ничего не услышал. Совсем ничего. И тем не менее что-то меня беспокоило.
Стряхнув свою тревогу, я перебрал в уме, что знал и что мне предстояло сделать.
В бездонной глубине сияли яркие звезды. Нежный ветерок шептался с соснами. Выше по склону горы чернели поредевшие батальоны елей. Я опять безуспешно пытался решить свои проблемы. Наверное, взялся за слишком трудную для себя задачу. Похоже, разобраться в лабиринте деталей и найти девушку — выше моих сил. Где-то посередине своих рассуждений я заснул и проснулся утром, убежденный, что надо продолжать поиски. В конце концов, зачем мне горы улик? Мне надо найти одну девушку — и делу конец. А девушек в то время и в том месте было не так уж много.
«Брось беспокоиться о деталях и просто найди ее, — сказал я себе. — Какая разница, какими мотивами руководствуются Хенри, Топп, люди, убившие Тата, и все остальные».
— Пабло, — окликнул я вакеро, — мы едем в город. Тебя надо доставить туда, где поправишься и отдохнешь. Потом я найду девушку и закончу дело.
Мы двинулись перед рассветом и спускались с гор довольно быстро, затем повернули на восток, в сторону города. Несколько раз нам пришлось менять лошадей, но все же мы добрались до города и остановились у ресторана Мэгги.
Герман вышел в тот момент, когда я помогал Пабло спуститься с коня.
— Нам надо поговорить, — предупредил он. — Заходи.
— Ладно, но сначала уложу Пабло.
— У меня есть друзья, — сказал мексиканец. — Они придут и позаботятся обо мне.
Неизвестно, откуда они узнали о нашем появлении, но через десять минут несколько мексиканцев усадили Пабло на коня и увезли в сторону лачуг в конце города.
— Железнодорожник Риббл принес тебе письмо. — Герман протянул мне конверт.
Взяв письмо, я упал на стул. Герман ждал.
— Есть еще кое-что, — тихо сказал он.
В ресторане собралось с полдюжины посетителей, среди них — Топп.
— Хорошо. Через минуту.
Он в нерешительности постоял, потом пошел на кухню и принес мне кофе.
— Это очень важно, — прошептал он.
— Герман, я несколько часов не слезал с коня, дай мне по крайней мере перевести дыхание.
Он неохотно вернулся на кухню.
Оглянувшись и не увидев Арканзасца, я удивился, что с ним, и хотел спросить Джона Топпа, но тот оставался самим собой — молчаливым и непроницаемым.