Мистер Уэсли без конца здоровался за руку с очевидно очень важными работниками министерства. Перси настолько часто вскакивал на ноги, что со стороны могло показаться, будто его посадили на ежа. А когда в ложу вошёл сам министр магии, Корнелиус Фудж, Перси поклонился так низко, что у него свалились и разбились очки. Донельзя смутившись, он починил их волшебной палочкой и больше не вставал со своего кресла, но бросал завистливые взгляды на Гарри, которого Корнелиус Фудж приветствовал как доброго знакомого. Им раньше доводилось встречаться, и Фудж по-отцовски потряс Гаррину руку, спросил, как у него дела, и представил сидевшим рядом колдунам.
— Гарри Поттер, вы его знаете, — громко прокричал он болгарскому министру, облачённому в роскошное одеяние из чёрного бархата, отороченного золотом. Тот, по всей видимости, не понимал по-английски ни слова. — Гарри Поттер... ах, да что же это такое... вы знаете, кто он такой... мальчик, которого не смог убить Сами-Знаете-Кто... вы точно знаете, кто он такой...
Болгарский министр вдруг заметил шрам и, тыча в него пальцем, начал громко, безостановочно лопотать.
— Наконец-то разобрались, — устало вздохнул Фудж, обращаясь к Гарри. — У меня с языками не очень, тут нужен Барти Сгорбс. А, да вот же и его домовый эльф держит для него место... тоже очень кстати, а то эти болгарские морды пытались выпросить себе все самые лучшие места... А вот и Люциус!
Гарри, Рон и Гермиона дружно повернулись. По второму ряду к трём пустующим креслам — прямо позади мистера Уэсли — пробирались не кто иные, как бывшие хозяева Добби: Люциус Малфой, его сын Драко и какая-то дама, очевидно, мать Драко.
Гарри и Драко Малфой стали лютыми врагами с самой первой поездки в «Хогварц-Экспрессе». Бледный мальчик с острым лицом и платиновыми волосами, Драко очень сильно походил на своего отца. Его мать, тоже блондинка, высокая и стройная, могла бы быть красавицей, если бы не выражение лица, заставлявшее думать, что у неё под носом намазано чем-то вонючим.
— А, Фудж, — поравнявшись с министром, произнёс мистер Малфой и протянул руку. — Как поживаете? Вы, кажется, не знакомы с моей женой? Нарцисса... и наш сын, Драко.
— Очень приятно, очень приятно, — забормотал Фудж, расплываясь в улыбке и кланяясь миссис Малфой. — Позвольте и мне представить вам мистера Обланск... Обалонск... мистера... короче, это болгарский министр магии, и он всё равно не понимает ни слова по-английски, так что не обращайте внимания. Давайте посмотрим, кто тут ещё — полагаю, с Артуром Уэсли вы знакомы?
Повисло очень напряжённое молчание. Мистер Уэсли и мистер Малфой посмотрели друг на друга, и Гарри живо припомнилась их последняя встреча; она произошла в книжном магазине Завитуша и Клякца и закончилась дракой. Мистер Малфой смерил мистера Уэсли ледяным вглядом стальных глаз, а потом осмотрел передний ряд кресел.
— Святое небо, Артур, — тихо воскликнул он, — что ты сделал, чтобы достать билеты в Высшую Ложу? Ведь за твой дом никак нельзя было получить так много?
Фудж, который не прислушивался к их беседе, радостно поведал:
— Артур, Люциус сделал очень щедрое пожертвование в пользу больницы св. Лоскута — института причудливых повреждений и патологий. Он здесь по моему приглашению.
— Как... мило, — с натянутой улыбкой выдавил мистер Уэсли.
Мистер Малфой перевёл глаза на Гермиону, та порозовела, но решительно встретила его взгляд. Гарри отлично понимал, почему губы мистера Малфоя кривятся в неприятной ухмылке. Малфои кичились тем, что они чистокровные колдуны; иными словами, всех людей, происходящих из семей муглов, они держали за второй сорт. Однако, перед министром магии мистер Малфой не мог себе позволить никаких неподобающих замечаний.