Лицо Кеддерли смягчилось в выражении искренней жалости.
Уходи, попросила Даника. Возвращайся в Библиотеку, домой.
Нет, ответил Кеддерли. Там никогда не был мой дом.
Даника обернулась и оглядела его с удивлением, ожидая обьяснений.
Здесь мне не место, это правда, продолжил Кеддерли, и я боюсь, я не смогу много драться. Я отправлюсь с клериками, когда они уйдут, но пробуду в Библиотеке ровно столько, чтобы собрать вещи.
А потом? в голосе Даники был небольшой оттенок отчаяния.
Кеддерли пожал плечами. Он хотел отчаянно позвать Данику с собой, но он знал, что не может, и что она в любом случае откажется. Они оба неожиданно поняли, что это было прощание, возможнонавеки.
Даника неожиданно крепко обняла Кеддерли и поцеловала его, затем отодвинулась и оттолкнула егоМне следовало быть с тобой, когда битва только началась, сказала она, когда деревья пробудились к жизни. Но я знала, что не могу, что ситуация не позволяет следовать моим желаниям.
Как и теперь, сказал Кеддерли, для нас обоих. Он провел рукой в светлых волосах Даники, грязных и спутанных после долгих дней войны.
Даника потянулась было поцеловать его вновь, но передумала и вместо этого ушла прочь.
Кеддерли оставался на Отпорном Холме еще пять дней, но больше ее не видел.
Эпилог
Тебе следовало остаться в лесу, сказал Абаллистер, расхаживая по своей маленькой келье в Замке Троицы.
Дориген разумно держала на нем вой взгляд. В отличие от неудачи Барджина, это поражение посеяло мрачное настроение духа в главу Замка Троицы, настоящий страх, что его планы завоевания могут быть не так легко выполнимы. Под его рукой было все еще больше трех тысяч воинов, и еще больше можно было завербовать из племен, возвращающихся домой в горы, но Шильмиста была потеряна, по крайней мере, пока, и новый король эльфов решителен и отважен. Дориген слышала, и пересказывала Абаллистеру, много рассказов о подвигах могучего Эльберета в битве за лес.
Тебе следовало остаться! закричал старший маг, еще резче.
Я не осталась бы среди этого подлого сброда со сломанными пальцами, ответила Дориген, подняв свои забинтованные руки. Ты действительно думаешь, что я была бы в безопасности среди гоблинов и орков?
Абаллистер не мог отрицать справедливости ее замечания. Он собственными глазами видел, что банда диких гоблиноидов может сделать с женщиной. Без твоего руководства, дружина Рагнора превратилась в не более чем разрозненные шайки, возразил он, легкие цели для организованных эльфов и их нового короля, которого они так ценят. Уйдут месяцы, чтобы мы смогли оправиться от потерь.
Среди гоблинов найдется предводитель, ответила Дориген.
И он будет верен нам? с недоверием спросил Абаллистер.
У нас есть время до прихода зимы, чтобы повернуть дела в Шильмисте в свою сторону! отрезала Дориген в ответ, не отступая ни на дюйм от уверенности в своем решении уйти из леса. Эльфов немного, не важно, как хорошо они организованы и какой у них предводитель. При всех их успехах, им еще долго придется избавлять Шильмисту от черной чумы, что наслал на нее Замок Троицы.
Тебе следовало остаться.
А тебе следовало приглядывать за своим сыном! парировала Дориген, прежде чем успела хорошенько отдать себе отчет в своих действиях. Друзил, сидевший на столе Абаллистера, застонал и укрылся своими кожистыми крыльями, уверенный, что его хозяин готов испепелить Дориген не сходя с места.
Ничего не произошло. После нескольких минут тишины, Дориген, оправившись от ужаса, поняла, что попала в болевую точку, где Абаллистер, могучий Абаллистер, оказался уязвим.
Кеддерли, пробормотал волшебник. Второй раз он встает на моем путиа я-то думал, что избавился от мальчишки. Ну ладно, первое неудобство можно было забыть. В любом случае, я и сам не был уверен, что желаю Барджину завоевать Библиотеку, открыто признал маг. Но это! Нет, Кеддерли превращается в слишком большую угрозу, чтобы его терпеть.
Так ты решил покончить с этой угрозой? осторожно спросила Дориген. Она с трудом могла поверить в ледяное выражение лица Абаллистера, когда тот говорил о своем давно потерянном сыне.
У Бойки Рата есть несколько полезных связей в Вестгейте, ответил Абаллистер, его тонкие губы изогнулись в коварной улыбке.
Дориген вздрогнула, подозревая, что волшебник имел в виду.
Ты слышала о Ночных Масках? спросил Абаллистер.
Дориген снова вздрогнула при упоминании клана убийц. Разумеется, она слышала о нихкаждый от Залива Дракона до Ватердипа слышал о них! Она кивнула, ее лицо ясно выражало, что она не может поверить, что Абаллистер настолько жесток, что может нанять эту шайку для убийства собственного сына.
Абаллистер рассмеялся над ее изумлением. Давай только добавим, продолжил он, что Кеддерли скоро тоже услышит о них.
Дориген приняла новость со смешанными чувствами. Она, по правде, тоже была зла на Кеддерли за то, что он сделал с ней, но она не могла не заметить, что юный священник мог легко убить ее. Она пожала плечами и прогнала эти мысли, напоминая себе, что это больше не ее дело, что это касается Абаллистера, Бойки, и Кеддерли.
И Ночных Масок.
* * *
Эти гоблинские гады в лесу попляшут сегодня ночью, когда прослышат, шо ты помер, заметил Иван, слегка взмахнув своим огромным топором.
Скорее, они будут воспевать смерть гнома, парировал Эльберет, легко отступив от ленивого выпада. Он бросился за плоскость удара, ища просвет, но защита Ивана была на месте прежде, чем эльф смог его достичь.
Кто такой Эльберет? подколол Иван, белые зубы блеснули в желтой бороде.
Я напишу эти слова на твоей могиле! прорычал эльф, играя своим мечом в ослепительном танце финтов и уколов, закончив его выпадом острия в кольчугу Ивана, прямо гному в грудь.
Иван отлетел назад и глупо моргнул.
Оо, протянул Пикел сбоку, и ему откликнулись сочувственным эхом Шейли, Тинтагель, и многие другие собравшиеся эльфы, включая даже Эльберета.
Ты убил меня, эльф, прохрипел Иван, тяжело дыша. Он покачнулся назад, с трудом держа равновесие. Эльберет опустил свой меч и бросился вперед, в ужасе от того, что он сделал. За два шага до Ивана, когда он нагнулся чтобы осмотреть рану, он заметил что губы Ивана согнулись в улыбке, и понял, что его провели.
Хе-хе-хе, раздался сбоку знакомый смешок.
Иван повернул свой топор плашмя и стукнул Эльберета по лбу, отправив его в полет назад. Эльф бросил свой вес во вращение и поднялся на ноги на некотором расстоянии. Он с изумлением смотрел, как в его глазах постепенно сходятся два Ивана Болдершолдера.
Ты думал, твой жалкий ножик пробьет гномью броню? фыркнул Иван. Глупый эльф.
Они снова бросились в схватку, на сей раз вел Иван. Эльберет хорошо выучил урок и использовал свое превосходство в скорости и ловкости, чтобы парировать атаки Ивана и держаться подальше от короткого размаха гнома. Каждый раз, как ловкий эльф находил прореху в защите, он шлепал плоскостью меча по голове Ивана.
Он мог бы с тем же успехом колотить камень.
Прошло много минут, но единственное серьезное повреждение было нанесено, когда Иван оступился и уронил свой топор Эльберету на ногу.
Над периметром схватки, где собрался смотреть почти весь эльфийский лагерь, нарастал звук:
Хе-хе-хе.
* * *
Кеддерли глядел в открытое окно, через крыши Каррадона, на озеро Импреск, но его мысли были в тысяче верст отсюда, в лесу, который он покинул четыре недели назад. Утренний туман поднимался от тихих вод; вдалеке какой-то гуляка издал печальный крик.
«Где же теперь Даника»?гадал Кеддерли.«А как там Иван и Пикел»? Юноше тяжело было расстаться с друзьями, и эта опустошенность соединялась с пустотой, появившейся, когда понял, что Библиотека Наставников не его дом, и никогда им не была.
Он вернулся в Библиотеку с Наставником Авери, Киерканом Руфо, и двадцатью другими жрецами, после того как ушел из Шильмисты. Авери просил его остаться и продолжить обучение, но Кеддерли не остался, не мог остаться. Ничто вокруг не казалось родным юному клерику; он не мог воспринимать облик Библиотеки иначе как обман, иллюзию покоя в мире, который сошел с ума.