Самая трудная у нас поездка была в город Ош, очень тяжёлая дорога через перевал Тоо-Ашуу, почти четыре тысячи высотой. Ехали в Ош сутки, постоянно ломались, один раз закипели, антифриз весь исчез куда-то, мы так и не поняли, что произошло. Позвонили мастеру, который нам советовал ставить бензиновые уколы, рассказали о нашей проблеме, а он и говорит:
Река рядом есть?
Есть.
Наберите из неё воды и делов-то. Только перед зимой слейте, а то порвёт всё нахуй.
Мы попрощались и не стали лить воду. Гурам поймал фуру и поехал до ближайшего места где продают соляру, бензин, масло и антифриз, а продают их в обычных домах, просто на воротах вывешивают картонку с надписью: «солярка, бензин, масло, антифриз», всё продают на розлив и соляру с бензином тоже, иногда прям вёдрами. Я остался в душной машине таять вместе с печеньем, вернулся он меньше, чем через час на попутке с бутылками сокровенной жидкости. Влили, поехали дальше. Мы потели, печенье таяло в душной машине, а когда приехали, уже стемнело, и мы стукнули машину, не сильно, поцарапали, но водитель оказался противным и нам пришлось отдать последние деньги. Ночевать остановились около заправки, поставили палатку, завалились в неё, сыграли пару партий в нарды и уснули. А ещё там не понимают по-русски, да и по-киргизски тоже, там много таджиков и афганцев. Диалоги наши выглядели так:
Здравствуйте.
Салям-Олейкум.
Мы печенье привезли Вам,
Какой? Что хотель?
Печенье привезли. «Гемриели» называется.
Как?
«Гемриели»
Как?
«Гемриели»
Геморрой?
Да, блядь! Печенье «Геморрой».
В Оше нам не удалось продать ни одной коробки, мы нашли уже оптовых покупателей, договорились, начали выгружать печенье им на склад. Уже половину отгрузили, как они вдруг передумали и нам пришлось загружать всё обратно. Мы узнали, что в городе Кара-Суу, есть оптовики, мы созвонились с ними и повезли печенье дальше, ещё южнее на 150 километров. Дорога проходила через пустыню, жарища неимоверная, в машине кондиционера не было, печенье таяло, и мы тоже таяли. Пока доехали, печенье совсем потеряло товарный вид, коробки были в пятнах маргарина, мы выбрали самую красивую коробочку, чтобы показать хозяйке складов и положили как нам казалось в самое прохладное место, где сильнее всего дуло из окна. Как только въехали в город, нам сразу же попался бюст Сталина, небольшой, покрашенный золотистой краской, он стоял у дороги в тени под ивами, на широком постаменте, возле Джугашвили лежали цветы и горели свечи. «О, нихуя себе» сказал Гурам«они в курсе, что он умер уже». Эта дорога привела нас в микрорайон, расположенный на базаре или базар раскинутый в микрорайоне, пяти и девяти этажки в прямом смысле торчали прям из базарамежду домами были растянуты тенты и стояли латки со всем, что только можно себе вообразить: мясо, сланцы, водка, чай, колбаса, полотенца, ножи и всё это вперемешку. Мы кое-как пробрались через весь этот хаос, свернули в тихий переулок, позвонили владелице складов, она нас сориентировала, куда и как нам добраться. Через пару часов блужданий и массы звонков ей, мы наконец-то приехали в назначенное место. Зашли в офис, где за большим, нет, даже огромным столом сидела женщина лет сорока пятипятидесяти, она-то нам и нужна была, показали ей сохранённую коробочку она попробовала и не глядя на всю партию, а её было пол тонны, сказала, чтобы мы выгрузили всё на склад. Так мы впихнули всё печенье и поехали довольные обратно. Потом она нам позвонила и сказала, что печенье растаяло и ей пришлось отдать его в детский дом.
Наши приключения с печеньем закончились неожиданно, когда мы в очередной раз были в Нарыне, нам позвонил хозяин помещения и попросил съехать. Мы стали было искать новое помещение для производства, но тут Киргизия вступила в Таможенный Союз и надо было еще менять сертификаты. В итоге, мы бросили это занятие и вернулись к своей обычной жизния стучать в тарелки, а Гурам устроился торговым агентом.
Когда в доску напились мы с Тёмой решили, что как он приедет с тура, а он возил туристов на машине по горам Киргизии, то отвезём Прохора в Сокулук, этот город известен на всю страну количеством шлюх, там все шлюхи, либо бывшие, либо действующие. Вообще каждый город чем-то известен, в КараколеКаракольское Ашлян-Фу, это уйгурское блюдолапша, крахмал и жижа с уксусом, Тюп известен самой лучшей анашой, Ошпловом и тандырными самсами огромного размера.
Ещё Тёмыч всё время говорил, что вот таким я ему нравлюсь и он хотел бы видеть меня всегда таким, то есть пьяным. Когда мы всё выпили, пошли купаться, разделись до гола, сначала учили Прохора делать сальто на остывшем, ночном песке, потом плавали в холодной воде под луной и звёздным небом, Тёмыч нырял со своим новым налобным фонариком, возле берега, Прохор замёрз и вылез из воды, а я поплыл на глубину. Свет от полной луны искрился на озёрной ряби, над головой купол неба, усыпанный звёздами и казалось их можно достать рукой, только посильнее вынырнуть из воды, вокруг горные вершины и тишина, слышно только моё дыхание и плеск воды. Я развернулся и медленно погрёб обратно, приближаясь к берегу я всё громче и отчётливее слышал голоса Прохора и Тёмыча
На следующий день мы сидели в кафе и похмелялись пивом, позвонила знакомая Тёмы, Юля, она решила приехать к нам в пансионат. Тёмыч жёстко трещал над ней и её сыном Рафаэлем, который вообще конченный долбоёб, уёбок невоспитанный. Мы прикололись, что Прохора зовут Егорка, он отсталый в развитии, и хочет познакомиться с Рафаэлем. Тёма дал Прохору телефон и тот сделав высокий голос, говорил с ним:
Привет Рафэль. Меня Егорка зовут А ты приедешь?.. Да, я хочу поиграть с тобой Я люблю играть в догонялки и пряткиПрохор время от времени отхлёбывал пиво. Закрывал динамик рукой и смеялся. Бери котёнка с собой Да, и щенка тоже, будем с ними играть
Потом Тёмыч предложил, чтобы она привезла мой вел, и я вместе с ним покатал по каньонам в районе посёлка Каджи-Сай, поискать древнее городище, я смутно всё понимал, был ещё пьян после вчерашнего. И к тому же не выспался, меня будил строитель на первом этаже, он что-то делал и пел, даже не пел, а орал и очень хуёво. Я просыпался, стучал по полу, он затыкался, я засыпал, он снова начинал кричать, я просыпался, стучал, он затыкался, я засыпал И так до хуя раз всё это повторялось. В общем я решился на всю эту катавасию с велом, попросил братишку Пашу пригнать велосипед на автовокзал и передать его с Юлей и её уёбком-сыном. Паша приехал, Юля опоздала, Паша уговорил водилу автобуса подождать её. Тем временем Прохор уговорил меня поехать с ними вокруг Иссык-Куля и я в последний момент всё отменил. Паша вернулся домой на моём веле, но приехал он не зря, без него бы автобус не стал ждать Юлю с уёбком.
Юля приехала ночью и до утра ломилась к нам в «Теремок» так назывался коттедж, который мы арендовали, мы их не пускали, потому что сын её конченный гондон, а ещё Тёма тресканул и сказал, что я влюбился в неё и она поверила. Она ломилась до рассвета, а её сын ходил вокруг «Терема», звал Тёмыча и дразнил Герду, Тёмину собакусовал палочки в щель под дверью и кидал камнями в стены, та лаяла, не затыкаясь. Они привезли с собой щенка и котёнка, которых конечно же потеряли и ходили по всему пансионату искали. В общем, ещё одна бессонная ночь, а утром пришёл строитель и опять заорал свои песни на Киргизском языке. Полный пиздец! Не выспавшиеся и опухшие, когда отвалили Юля и Рафаэль, мы наконец-то вышли на улицу, там стоял Тёма в обтягивающем велосипедном костюме на лямках, с большим декольте на груди, до самого пупа, надетым на голое, волосатое тело.
Это пиздец какой-то. Сказал он. Они совсем конченные люди. Всю ночь ломились.
Да. Мы слышали. Мы с Прохором тоже не спали всю ночь.
А потом, блядь, котёнка с щенком потеряли, сейчас ходят пристают ко всем, спрашивают: «Вы не видели тут котёнка и щенка?». Пиздец полный.
Ты куда собрался в таком виде? Спросил я.
Поеду покатаю, пока они не вернулись, а потом на «диком» берегу буду, за территорией пансионата, так что приходите туда.
Он укатил на веле с Гердой примотав поводок к рулю, в каньоны катать, а мы, прячась от Юли стали собирать вещи и грузиться в машину. Когда погрузились, пошли на пляж попрощаться с Тёмой, не успели мы дойти до него, как к нам с воплями побежал по берегу Рафаэль.