Здравствуй, Марк. Заставил же ты нас понервничать.
Омега не нашелся что сказать, он не понял, о чем говорит этот человек, по-видимому, являвшийся доктором.
Этот вывод омега сделал глядя на белый халат, в который был облачен чужак, да и обстановка вокруг напоминала безликую бледность палаты.
Я в больнице?
Нет. В доме Сокольниковых.
Еще минута ушла на то, чтобы Марка оглушили страшные воспоминания, предшествовавшие падению в никуда.
Как он? подскочил омежка, и его тут же накрыло давящим головокружением.
Тебе нельзя вставать. Доктор, придерживая невесомое тело за плечи, помог мальчику лечь обратно. Тот, кряхтя и хватаясь за лоб, не сопротивлялся. Если ты имеешь в виду Родиона, то с ним все в порядке. Он зайдет позже, когда я сообщу ему, что ты пришел в себя. Меня зовут Алексей Степанович, запоздало представился бета в летах. Как твое самочувствие? Наверняка голова кружится. Тебя тошнит?
Не-е-ет, промычал Марк, словно балансируя на острие боли и боясь усугубить состояние грохочущими словами.
Хорошо. Ты произвел слишком серьезную трансформацию за очень короткий промежуток времени и потому лишился сил. Твой мозг, борясь с перегрузкой, отключил сознание. Хорошо, что Родион вовремя вытащил тебя из воды. Еще немного, и ты бы захлебнулся.
Он он спас меня?
Конечно. И насколько я знаю, ты тоже не дал его недоброжелателям достигнуть цели
Слова о том, что его спас Родион неожиданно приятно отозвались внутри.
Последнее, что он помнил, было падающее тело Родиона и очень внимательный взгляд в лицо омеги. Он, кажется, нервничал наверное, альфа был напуган а потом была темнота.
А а можно его увидеть?
Противиться жажде взглянуть на него, живого и невредимого, хотя бы глазком не было ни душевных сил, ни желания. Сейчас Марк чувствовал себя опустошённым, выжатым до капли.
Доктор хмыкнул.
Родион твоя пара? в лоб спросил он.
Марк немного опешил и не спешил отвечать, будучи уверенным что доктор спишет его медлительность на плохое самочувствие, и отчасти он не ошибся.
Нет.
Обманываешь? прищурившись, вновь спросил настырный эскулап.
С чего вы взяли?
По какой еще причине ты бы стал сигать с огромной высоты. Логичней было просто произвести трансформацию с того места, где ты находился, с балкона.
Похоже, доктор был очень хорошо осведомлен о том, что случилось накануне.
У меня не было времени на раздумья.
Вот именно, Марк. Вот именно.
Это просто ваши подозрения и вы заблуждаетесь.
Что ж, тебе виднее, доктор, кажется, немного задумался, а потом продолжил. Я лечащий врач семьи и знаю Родиона с пеленок. Вряд ли тебе известно, что он страдает пониженной чувствительностью к запаху, а потому не сможет распознать своего омегу даже окажись тот у него под носом. Произнося это, доктор внимательно наблюдал за юным, но довольно упрямым пациентом, не желающим признавать очевидных вещей.
Марк никак не отреагировал на новость.
Вижу, ты в курсе.
Ответить было нечего.
Не знаю, Марк, что у тебя на уме, но мне кажется, было бы справедливым сказать об этом Родиону.
Даже даже если бы то, о чем вы говорите, оказалось правдой, скажи я ему об этом, он бы высмеял меня. Или просто назвал идиотом в очередной раз.
Что ж, ты уже неплохо познакомился с молодым хозяином. И все же нужно сказать.
Зачем?
Затем, что ты лишаешь его надежды стать счастливым. Каждый ищет свою пару, ведь шанс так невелик.
И он ищет? не глядя на доктора, спросил Марк.
Эг-гх-хх боюсь, что Родион успел продемонстрировать себя не с самой лучшей стороны, но поверь мне, у него не самая легкая доля и за его недолгие семнадцать лет ему выпало много испытаний
Думаю, этого достаточно, оба вздрогнули, услышав голос того, кто был для каждого по-своему важен. В дверях стоял Родион. Вы можете идти, Алексей Степанович.
«Как много он слышал?»мысли разбегались в панике.
Поджав нижнюю губу, врач удалился.
Родион прошел в комнату.
Подойдя к окну, сквозь которое проникал приглушенный дневной свет, он повернулся к Марку и его лицо погасло в тени.
Как ты себя чувствуешь?
Нормально.
Марк не мог отвести глаз, ощущая как по телу расплывается приятное тепло от одного вида этого черствого, непонятного ему человека.
Свежий запах сладких ягод медленно наполнял комнату, успокаивая головную боль и позволяя расслабиться.
Тревога и волнение о том, что Родион мог услышать слишком много, сами собой откатывались на задний план, чем глубже запах проникал в легкие, въедался в кровь и растворялся в теле блаженным успокоением.
Я хочу поблагодарить тебя за спасение моей жизни. Снова. Я открыл счет на твое имя и перевел вознаграждение за отличное выполнение работы. Ты останешься доволен.
Марк перевел взгляд на тумбу, отыскал там небольшой вазон с полевыми цветами, схватил егои швырнул в альфу что было сил.
Тот без труда увернулся.
Вазочка разлетелась мелкими осколками о стену.
От злости и гнева Марк ощутил прилив сил и желание послать альфу куда подальше.
Урод!
Лица Родиона он разглядеть не мог.
В чем дело?
В чем дело? В ЧЕМ ДЕЛО?! Засунь свои деньги куда подальше! орал взбесившийся Марк, от чего сигналы учащенного пульса пригнали ушедшего было доктора обратно. Чуть приоткрыв дверь, он с беспокойством заглянул внутрь, Родион сделал знак, и дверь снова закрылась, оставляя их наедине.
Я тебя не понимаю. Что не так?
Дыша глубоко через рот, омега едва справлялся с сердцем, готовым выпрыгнуть в любой момент. Что он мог сказать? Ведь он сам принял решение, что правда навсегда умрет с ним и что он останется с альфой несмотря ни на что. Ему понадобилась небольшая пауза.
Родион словно поняв это, подошел к графину и, набрав стакан воды, подал омеге.
Мелкими глотками, скомандовал он словно несмышлёному ребенку.
Я знаю, решил уточнить омега и, подавившись, икнул.
Родион хмыкнул нет, он точно слегка улыбнулся.
Марку не показалось.
Теплая ладонь опустилась на затылок. Альфа не гладил его, а просто положил руку поверх.
Спасибо, искренне, от сердца, дошло до Марка.
И они замолчали на долгих несколько минут.
Первым пришел в себя, как всегда, Родион.
Я спрошу тебя еще раз, начал он, убрав руку и заставив Марка вздохнуть, уже жалея об утрате. Ты готов работать на меня? Возможность убедиться в том, что это будет опасно, у тебя была. Дальше все будет, скорее всего, так же. Ты тоже рискуешь.
Я согласен. Не было никакого смысла скрывать свое решение.
Родион задумался.
Ты согласен со всеми условиями помимо моей охраны.
Горячий румянец неумолимо залил бледные щеки, когда Марк понял, что имеет в виду Родион. Тот разговор в уборной, о том, что он когда бы альфа не потребовал в любом месте
Да, со всеми. Только, пока я на тебя работаю я не хочу как сказать об этом, не хочу чтобы ты ни с кем
Слова давались с трудом.
Я понял.
Они снова помолчали. Один размышляя, другой пылая от стыда и неудобства, ведь у Марка еще никогда не было, он даже никогда не целовался!
Если ты принял условия, то знай, что за оставшийся год тебе придется освоить программу старших классов.
Зачем это? отвлекся Марк от смущающих мыслей.
Я оканчиваю школу и переезжаю. Поскольку это мой последний год в школе, то я поступаю в университет. Ты едешь со мной.
Но ведь я мне ещё два года.
Ты принял условия. Все остальные проблемы я улажу сам. Ты подтянешь предметы до нужного уровня, летом мы разыграем несчастный случай и уедем в столицу, где в универ поступят Родион Сокольников и Илья Трифоновэто фамилия наших родственников.
План выглядел вполне понятным, вот только было одно но.
Я ох, как же было стыдно, хоть девственность Марка и не была затронута разговором никоим образом. Я не очень хорошо учусь. Я не уверен, что справлюсь и поступлю.
Я знаю. Я проверил твою успеваемость. Судя по оценкам, учиться тебе предстоит день и ночь. С тобой будут работать лучшие учителя, и через год ты должен быть в состоянии обучаться в высшем учебном заведении. И советую подумать над специальностью.