А я спрашиваю себя, почему я снова встречаю утро среди несвежих вещей, ненужных друзей и унизительных мыслей о том, что моя жизнь понемногу превращается в полное дерьмо? Признаваться в этом себе мне ужасно не хочется, но моя душа, застёгнутая на все пуговицы, уже давно гниет без свежего воздуха. Но у открытого сердца есть один существенный недостаток: в него слишком легко плюнуть.
Набираю воду в ладони, долго и тщательно полощу рот. На прощание показав зеркалу фак, выхожу на кухню. Быстро натягиваю несвежую рубашку, прихватываю сумку, оставленную в прихожей. Проверяю, здесь ли две копии договора и диск с базой данных, которые я вчера успел отобрать у ещё трезвого Дьячкова. Убедившись, что я ничего не забыл, хватаю пиджак, обуваюсь, достаю iPhone и пишу смс: «Гер, утро! Не забудь, в 16:00 встречаемся у юристов».
Теперь точно всё. Продвигаюсь к двери.
Доброе утро, ты уже встал? слышу позади загадочное.
«Нет, это я оделся, чтобы лечь спать», так и подмывает сказать в ответ. Оборачиваюсь: подруга моей «вчерашней», брюнетка Наташа стоит в безразмерной футболке (видимо, выданной ей Германом для девичьих походов в ванную) и, опираясь на косяк двери, ведущей в комнату, внимательно на меня смотрит.
Ага, доброе. А ты чего поднялась?
«Вернее, какого чёрта?»
А я пить захотела.
Наташа отлепляется от косяка, выскальзывает из тапочек и придвигается ко мне. Видимо, «зайка» ещё не догоняет, что вечер любви закончился, а серое утро развело нас с ней, как мосты в белые ночи в Питере.
Ты уже уходишь, Артём? А может, мы кофе выпьем? Я хорошо кофе варю. Гораздо лучше, чем в «Стокманн».
«Намёк? Предложение переспать?»
Правда? Жаль, но не получится. Я отпираю дверной замок. Видишь ли, у меня сегодня мать с дачи возвращается. А у неё ключей от квартиры нет.
Но я вру: приезд моей мамы это мой железобетонный способ быстро сваливать по утрам, самый надёжный вариант, чтобы не звать к себе «заек», не провожать их домой и не делить на двоих одно такси. Чтобы обрывать все связи вот так, быстро и мимоходом.
Мы ещё увидимся? Наташа трогательно складывает губки бантиком. Ты позвонишь Оле?
Безусловно, снова вру я. Наташа что-то ищет в моих глазах. И, очевидно, находит, потому что отводит свои и говорит:
Ладно, Артём. Я всё поняла и я ничего не скажу Ольке Смешная она: нам обеим всегда нравились такие, как ты, только я уже тёртая, а Олька каждый раз надеется на продолжение. А продолжения никогда не бывает Не будет его и в этот раз Ну что, я угадала?
Наташа грустно смеётся. А я думаю, что вчера я был трижды прав, когда хотел её для себя. Красива, умна, ненавязчива такая могла бы меня понять, не строя особых иллюзий. Такая точно знает, когда наступает конец всем отношениям без обязательств. Но сейчас даже это невозможно, и мне остаётся только кивнуть Наташе:
Ты всё правильно поняла, зайка. Не обижайся. И, пожалуйста, закрой за мной дверь.
Не дожидаясь лифта, сбегаю по лестнице вниз.
Распахиваю дверь подъезда и оказываюсь на улице. Глотнув чистый воздух, ещё не загаженный выхлопами машин, выдёргиваю из кармана мобильный, ищу в «иконках» «Яндекс. Такси». Вызываю машину. Диспетчер сообщает, что жёлтый «Форд» подъедет через десять минут. В ожидании такси присаживаюсь на низкий зелёный заборчик, окружающий периметр сине-белой пятнадцатиэтажки Германа. Тупо рассматриваю заброшенную детскую площадку, шоколадного питбуля, с остервенением роющегося в красно-жёлтой песочнице, и хозяина пса пузатого чувака с поводком на шее. Мужик равнодушно следит за гадящей собакой, отхлёбывает пиво из банки, затягивается беломориной и периодически сплёвывает сквозь зубы, целясь в бордюр песочницы. Сделать бы ему замечание или просто закатать между глаз за такое свинство, но вместо этого я вытаскиваю из кармана «Rothmans» и закуриваю. Закашлявшись, давлю в горле противный никотиновый ком, сплёвываю на асфальт и спрашиваю себя, когда я так изменился? И отчего теперь всеми моими действиями руководят только похоть, расчёт и чувство самосохранения? Неужели я стал другим в тот день, когда выбрал себе не ту женщину?
Говорят, измена всегда касается супругов, и никогда третьего. 7 июля прошлого года я вывернул эту истину наизнанку и смог убедиться лично, что измена всегда остаётся изменой, чем бы её ни объяснили. Но если первая измена это как выстрел в упор, то вторая тот самый случай, когда ты ничего больше не чувствуешь, потому что ты уже мёртв. От шелухи скорбных мыслей меня освобождает шорох шин подъехавшего такси. Забираюсь на заднее сидение «Форда», видевшего и лучшие времена.
Доброе утро. Маршрут тот, что указан? Водитель жизнерадостно улыбается мне прокуренными зубами.
Тот же, сухо киваю я. Авиационный переулок, дом восемь. И если можно, то побыстрей. Дорогу знаете?
А навигатор на что? Вообще, если б не это устройство И тут бомбила заводит утомительный монолог о полезности технологий, о том, что погода в Москве не задалась, что хороший телефон стоит дорого, что автобусы подрезают и что у «водилы» жена и двое детей в Ульяновске, которых надо кормить, и
Простите, прерываю его изыскания я, не возражаете, если мы просто помолчим? Мне поработать надо.
Таксист обиженно умолкает и демонстративно включает радио.
Достаю из сумки наушники и, игнорируя звуки долетающего до меня разухабистого шансона, погружаюсь в мысли о том, каким будет мой портал, когда я откуплю его у Дьячкова. Детище Германа носит сейчас простое и безыдейное имя «ЛитСам». Это то, что всегда меня раздражало. Ещё бы: в нашей стране примерно сорок литературных сайтов имеют в своём наименовании корень «лит», ещё сорок местоимение «сам». Причем, выглядят эти порталы, как клоны, выращенные в одном инкубаторе. Убедиться в моей правоте не сложно, достаточно сравнить все сайты с точки зрения структуры и подхода к авторам.
Итак, авторы Раньше мы были самой читающей нацией теперь стали самой пишущей. Но мой личный хит-парад самиздатовской глупости возглавляет писательская страница, в логике которой может разобраться только человек, любящий постигать невозможное. Вот скажите, зачем вообще нужна автору эта страница? Чтобы дать читателям полный перечень своих книг или чтобы самовыразиться, рассказав, где он (автор) родился, крестился, чем живёт и что любит?
Структура портала Её венчает вторая «любимая» мной тема под названием жанры. Угадайте, какой раздел на самиздатовских сайтах лидирует по количеству читателей? Детективы? Любовные романы? Современная проза? Да бросьте! Это силовой секс, обманчиво названный эротикой, потому что восемьдесят процентов этой, с позволения сказать, прозы, затмевают собой даже качественное шведское порно. Впрочем, порево, написанное для женщин, доставляло бы и мужчинам, если б не было снабжено слезоточивым сюжетом и постоянным головняком, выпадающим героине на голову. В общем, можно до бесконечности развивать эту скользкую тему, неведомо, как и когда ставшую героином для женщин, но я в ближайшие же дни собирался раз и навсегда закрыть эту оргию на своём сайте, потому что авторами я видел не тех, кто «доставляет», а тех, кто мог приносить мне деньги, не играя на респектабельности.
Отдельной строкой стояла работоспособность портала. И эксергия сайта определялась не готовностью 24х7х365, а прослойкой действующих писателей и читателей. Сайт Германа заключал в своих недрах примерно сто тысяч авторов, причём постоянно писали и публиковались лишь пятьдесят процентов. Отбросив пиратов, а также «семейных» авторов с читательским кругом в пять человек, я получал примерно тридцать пять тысяч авторов. И это количество для меня обозначало не людей, а цифры показатель рентабельности, к которому примыкал ещё один пласт прослойка активных читателей.
Вот здесь надо сразу отделить зерна от плевел то есть изолировать активных читателей от троллей. Понятие «тролль», кстати, образовано не от персонажа книг Роллинс, а от английского «троллинг», то есть ловли на блесну. И если активный читатель за год прочитывает примерно триста книг, то тролль, взращённый блогами, входит на портал только с одной целью: спровоцировать автора на эмоциональную перепалку. Вычислить этот зубодробительный контингент легко. Дело в том, что существует специальное программное приложение, которое опознаёт пользователей, болтающихся на форумах и активно пишущих «комменты».