Если ты собираешься принести нам мир, лишенный чувств, способный предать самое дорогое и священное, то мне такой мир не нужен. И ей тоже. Она не человек номер два. Она женщина, у которой украли жизнь, на которую она имела право.
Розмунд, ты говоришь так, словно мне безразлично все, что происходит. Но это не так. У меня хватает ума осознавать, что не все так однозначно, просто, логично и объяснимо, как кажется на первый взгляд.
Ты споришь со мной. Споришь впервые за долгие годы совместной работы. И я понимаю почему. Ты понимаешь, что в моих словах есть доля правды. Проект "Ева" был обнулен шесть лет назад, и снова запущен несколько недель назад. У нее не осталось даже частички памяти, ее жизнь стерта до чистого листа, но сегодня она дала тебе необходимую подсказку. И не как созданный в лабораториях "Проект", а как женщина, которая однажды любила. Ты уверен, что твои хваленые технологии способны управлять тем, ради чего вы существуете? Можно ли стереть любовь?
Если любовьэмоция. кивнул Блейк. Взгляд его стал холодным, усталым и пустым. Если она мешает цели, ставит преграды и разрушает.
И созидает, Адам. Созидает. Дарит жизни.
Эмоции не властны над жизнью. Это миф. Похоть, жадность, страх, эгоизм и жажда удовольствий, страсти и низменные инстинктыне более, чем разновидности тюрьмы, клетки, из которых нет выхода.
Хорошо. Ты можешь продолжать бесконечные попытки при помощи технологий. Но, если есть хотя бы призрачный шанс, что я прав, нам стоит попробовать.
Да, но пробовать придется мне. Одному. Ты видел ее реакцию? криво усмехнулся Блейк. Она вбила себе в голову, что увлечена этим Винзором. А я не собираюсь совершать акт, пока она сыплет на мою голову проклятия. Я не насильник.
Но тысовершенное создание.
Не в глазах Дезире.
Но в глазах Евы. Разбуди ее.
Это нечестно. Она ничего не вспомнит потом. И твой план потеряет всякий смысл.
Дай ей время. Загрузка завершиться. Когда-нибудь. У вас впереди вечность.
А твоя вечность зависит от скорости возникновения новой расы.
Зачем мне вечность здесь? Если все мы однажды будем там?
Блейк промолчал, заметив, что старый профессор улыбается.
Ничего смешного.
Впервые вижу парня, который отказывается любить женщину, которая создана для него.
Но сейчас ты говоришь не о любви, мой пожилой друг.
А что твоя новая раса, проникнувшаяся бесконечной любовью, будет плодиться в пробирках?
Конечно, нет. раздраженно ответил Блейк. Для создания совершенного существа необходимо исключить любые изъяны. Эмоции уровня пешек, вроде Кларка Винзора, являются изъянами. Понимаешь? Однажды я позволил эмоциям проникнуть в нас, и ты знаешь, что из этого вышло.
Я проснулась среди ночи от звука собственного голоса. Я пела песню из фильма по Стивену Кингу "Буря столетья".
Я маленький чайник, который кипит нелепые, ничего не значащие слова. И не имеющие ко мне никакого отношения. Но я снова и снова напевала одну и ту же строчку, и время от времени мне казалось, что моему голосу вторит тихое одинокое эхо. Я прижала колени к груди, перекатившись на бок, и горько заплакала. В этот момент я ни о чем не думала, а в груди образовалась дыра. Мое сердце разрывалось от боли, и я не знала причины. Точнее, причин было бесконечное множество, но ни одна из них не имела отношения к этому приступу дикого отчаянья. Я прислушивалась к тишине, окружившей меня, в надежде снова услышать тонкий грустный голосок моего невидимого гостя. Я запела вновь, и о чудо, совершенно явственно услышала вторящее нежное сопрано. Горькой музыкой незнакомый мелодичный голос лился в мое распахнувшееся сознание. Я искала источник, мучительно долго бродила по лабиринтам света и тени, но каждый раз натыкалась на невидимые преграды. Отчаявшись, я вернулась обратно, испытав все муки земного притяжения. Меня била дрожь. Я встала и босиком вышла в коридор. Я шла по холодному полу, толкаемая в спину рукой подсознания, которое вело меня и направляло.
Знакомые стеклянные двери, светлый широкий холл, мягкие кресла, я сворачиваю в другой коридор. Я знаю, что в конце него есть дверь в точно такую же комнату, как моя. Я прибавляю шаг, окрыленная уверенностью, что должна быть там. Обязана.
Но натыкаюсь на преграду. Материальную преграду в лице Адама Блейка. Он удивленно взглянул на меня, и я отпрянула назад.
Чья там комната? требовательно жду ответа, глядя в красивое жесткое лицо.
Моя. небрежный ответ. Я недоуменно хмурюсь. Странно. Зачем меня с такой силой потянуло в комнату Блейка? Или это снова его штучки?
Пошли, я провожу тебя. говорит он, протягивая руку. Я скептически ухмыляюсь. Он серьезно? Думает, что я прикоснусь к нему? Дудки! Не дождешься, красавчик.
Он пожал плечами и пропустил меня вперед, а сам следовал по пятам, как мрачный конвой.
Блейк, ты ведь гений? пустилась в рассуждения я. Спиной почувствовала его изумление.
Допустим. лаконично ответил он.
У всех гениев просто обязан иметься запасной план.
К чему ты клонишь, Дез?
Если со мной ничего не выйдет, и окажется, что я бесплодна, ты же не остановишься?
Ты не бесплодна. резкий ответ.
Я раздраженно фыркнула.
Хорошо, я не способна зачать от тебя.
Это не так.
Ты невыносим.
Это так.
Если я умру или заболею, ну, мало ли что со мной случится? Винзор снова зачипует меня своим смертоносным чипом..
Ты же мне не веришь?
Не передергивай. Допустим, просто порассуждаем, я умерла. Да, ты можешь сказать, что этого не произойдет. И все же. У тебя есть запасная "Ева"?
Не смеши.
Ответь! Я же не одна такая особенная. Ты сам сказал недавно, что я не одна.
Пока одна.
Вот ключевое слово "пока". Значит, разработки ведутся?
Это возможно. Но не нужно.
Я резко остановилась и обернулась, взглянув ему в лицо.
Все-таки есть запасной план. заключила я, и выстрелила следующим вопросом. Ты имеешь какое-то отношение к гибели моих родителей и той аварии?
Нет. даже не вздрогнув и не изменившись в лице, ответил он.
Как ты нашел меня?
Ты сама нашла меня, Дез. Ты приехала на собеседование. Или не помнишь?
Помню. И ты так сразу понял, что я твоя Ева?
Я знал, что ты придешь. К чему все это?
Я хочу знать масштабы твоих преступлений относительно моей личности.
Ищешь новые причины ненавидеть меня?
Возможно.
Они скоро будут. Добрых снов, Дезире.
Легко склонив голову, он развернулся и ушел. Я стояла возле двери в свою ком свою тюрьму. И снова чувствовала себя одураченной.
Я так и не смогла уснуть, снова и снова прокручивая в голове разговор с Блейком. С чего он взял, что я такая уж особенная и избранная? Я даже не экстрасенс, я не вижу ауры людей, не читаю мысли, и даже прошлого своего не помню. Какой-то бред! Столько медиумов на земле, гораздо более продвинутых и обладающих способностями проникать за границы реального мира. Гипноз, путешествия в астрал, спиритические сеансы, магические ритуалы, дети индиго, колдуны, знахарки и травницывсе эти категории людей и их способностей не имеют со мной ничего общего. И все же Блейку нужна я. Почему? Неужели мало-мальски способный медиум не в состоянии проделать то, что вытворяла вчера я? Что он скрывает от меня?
Я уставилась в пустую холодную серую стену, сожалея о том, что поддавшись уговорам Адама, стерла чудесный пейзаж. Мне было одиноко и грустно в кромешной темноте. Никаких звуков, кроме собственного дыхания. Если я могу уничтожать иллюзии, то способна ли создавать новые? Я сосредоточилась на этой мысли, направив на пустую стену поток мощного желания.
Может ли ластик стать кистью?
Чтобы рисовать то, что угодно воображению?
Я старалась из-за всех сил, чувствуя напряжение в глазах и звенящую пустоту в голове. И вдруг осознала, что зрение только мешает мне, отвлекая, и нервируя. Я закрыла веки, и ушла вглубь себя, настроившись на волну импульсов, и проникнув в вибрирующий энергетический поток, описать который словами было выше моих сил, и не существовала таких слов, чтобы обозначить увиденное. Я перестала думать, дышать и чувствовать. Я плыла, растворялась и соединялась снова, я стала частью той картины, которую хотела видеть, созидала и направляла ее и отпускала, прощаясь с ней, оставляя в ней частичку свой сущности, как художник оставляет на мольберте крупицу души. И когда дело было сделано, вихрь, раскрашенный сотнями цветов и оттенков, захватил меня и затянул в огромную воронку, на дне которой я увидела свое тело. Почему меня не удивляет, каким образом сознание и разум отделяются от тела, блуждая в потоках света и тьмы, замысловато переплетенными между собой? Привыкну ли я когда-нибудь возвращениям в телесную оболочку? К боли от первого вздоха и неизмеримой тяжести в груди? Открывая глаза, я думала о том, что на самом деле слепа, и то, что вижу сейчасничто, по сравнению с мгновением в вечности.