Иван объявил очередной большой привал с перекусом и дремотой, пока солнце комаров в тень загнало, а потом надо идти дальше. Так сказать до упора, пока будут силы у людей и лошадей. На то, что отцы командиры от отдыха уклонились и навьючив пару лошадей некоторой поклажей пошли в дебри лесные никого не заинтересовало, кроме тех кто пошел вместе с ними. Всё правильно, у курящих перекур, а прочие вкалывают, нечего бездельничать.
Овраг повстречался через те самые два километра бурелома. Только бурелом тот показался Ивану черезчур правильным. Он в тайге видел всякое, но такого правильного завала деревьев природа никогда не показывала. Тем более что выверты сосен заросли ельником. Просто фантастика! Поперёк бурелома не пройти и не проехать, а вот вдоль стволов, зигзагами проще простого. Знание лесоразработок деловой древесины никуда не пропало из памяти Ивана, но и кричать на весь лес он о своём открытии не стал. Потом пояснит, если кто не поймёт сам.
Овраг был узкий и поросший ельником по краям и коегде по дну. Даже тихоходные самолёты такое препятствие затруднятся заметить. Быстрая разведка местности не позволила найти окончание этого препятствия ни в одну из сторон. Преодолеть благополучно такое с виду простое препятствие, особенно для навьюченной лошади, было более чем нереально. Пришлось вернуться к бурелому и запастись двумя брёвнами, чтобы сделать временный мост для переноса грузов. Как преодолеть овраг с помощью шеста Иван попутчикам своим примером продемонстрировал. Попутчики должны владеть таким навыком, раз они подались в партизаны. Только следы своей деятельности они обязаны прятать, а этому тоже пришлось учиться. Стружка от пилы и щепки от топора в лесу только человек может оставить. Проверено.
Потом все вместе снимали груз с лошадей и носили его на другой край оврага с ниточкой воды на дне. Место под груз нашлось быстро. Иван на автопилоте отметил некую странность наличия зарослей кустов вполне правильной геометрической фигуры. Так не должно быть! Это так, если есть вмешательство человека. Проверка показала, что дело обстоит именно так, поскольку в центре зарослей была обнаружена яма со стенами укреплёнными срубом. Выброшенная из ямы земля внутри обнажила деревянный пол. Простучав дерево стен и пола, Иван лично убедился, что это просто яма, а не возможный вход в схрон. Мало ли?
Для временного склада яма годилась, тем более, что верхняя часть ямы вместе с творилом была уложена рядом за кустами. Размер самой ямы два на полтора метра с творилом квадратного сечения менее метра и глубиной ямы не более полутора метра, определили решение убрать для опорожнения ямы весь верх. Части рычага нашлись рядом, чурбак и лага. Ничего сложного, всё просто и понятно.
Непонятно, кто и что в этой ямке хранил, и какие иные сюрпризы хранит данная местность за странным буреломом и странно прямым, узким оврагом? Таких промоин он до этого не встречал.
Продолжать партизанам движение вместе с отрядом дальше смысла никакого не было. Уложить два бревна к тем, что есть и можно спокойно перевести лошадей на другую сторону оврага. Телеги можно разобрать на части и перенести на руках. Задача для двадцати человек вполне посильная, даже если шестеро из них женщины. Пока лето, жить можно в палатке, но готовить землянки к зиме, это если не найдут партизаны бункера от тех, кто так капитально умеет строить ямы. Только без вдумчивого поиска и простукивания земли в любых даже слегка подозрительных местах успеха не будет.
Надо думать, как запутать разведку с воздуха, а дороги к партизанской базе заминировать. Продумать пути отхода, если немцы доберутся до базы. Окопы все желательно отрывать под елями и всё маскировать. С огнём и дымом быть предельно осторожными, помнить, что сухие дрова и древесный уголь почти не дымят, а вот смола даёт чёрный дым. Следы лучше всего заметать при первой возможности, а дымовые трубы отводить подальше от землянки.
Место для основного отряда надо организовать километров за десять от этого. Для приёма самолётов стоит обратить внимание на прогалину на карте. Основная задача до зимы обустроиться и сделать запасы на зиму. Пока немецких войск в этих краях будет много, но фронт пойдёт вперёд и их станет меньше. Вот тогда и придёт время партизанских действий. Врага надо бить втихую, а трупы прятать, чтобы не нашли. Иначе начнутся репрессии от оккупационных властей. Даже, если отряд сам будет сидеть тихо, но передаст другим партизанам взрывчатку, оружие, патроны и продовольствие, уже это будет иметь огромное значение. Собранное оружие на местах боёв, даже патроны и прочее имущество, как минимум не попадёт к врагу. Помнить надо всегда, что советская власть победит. Это даже не обсуждается!
Звучит пафосно и банально, через три и более поколений после войны, но вот для текущего момента, это оно самое, то, что надо! Всем надо. Не только остающимся партизанить, не только тем парням и девчатам, что пойдут дальше. Это нужно самому Ивану, хотя он точно знает исход войны, падёт Берлин и закончится всё Прагой и полной капитуляцией Германии. Её союзники капитулируют всё же раньше, ненамного, но раньше. А пока военная дорога ведёт Ивана и его отряд на очередную встречу с Красной армией.
Оказывается, что без прицепа из штатских идти намного проще и быстрее. Инструмент более чем ополовинен. Четыре лопаты, из которых одна совковая, две кирки, пила типа дружба два, два топора, этого пока достаточно. Нет больше рук на прочие инструменты, медики не в счёт. Провиантом запаслись по минимуму на десять дней или пару недель, как аппетит покажет. Питание может быть трёхразовым, а может без проблем стать и двухразовым. Гранат у всех по два немецких яйца, две лимонки, скрутили две связки колотушка и четыре толовые шашки. Патронов в запасе по три цинка пистолетных и винтовочных. Остальное всё отдали партизанскому отряду под акт приёма передачи.
Прошагали до вечера в облегчённом варианте, с отдыхом и даже девичьими покатушками на телеге, очередной десяток километров по лесной дороге. Остановились на отдых за кустами среди деревьев, недалеко от развилки на дороге. Всего две сотни шагов, которые отряд выписывал странными зигзагами. Воду не нашли и пришлось лошадям отдать запас воды для бойцов. Боец выдержит, а вот лошадь нет.
Перекусили и залезли в спальники отдыхать, это девицы, а парни организовали дозор и установили смену. Потом начался дождь от которого спасались под плащпалатками, как люди, так и кони, запас он всегда нужен, особенно нужный. Собрали даже воды для лошадей на утро, вода с брезента, укрывшего телегу, звенящей струёй наполнила пустую тару для воды. Мокро, сыро, но зато нет комаров, и бодрит промытый дождём воздух. Хоть и сыро, но спится очень даже хорошо.
Отоспались на всю катушку, позавтракали и продолжили стояние на месте. Решили, что пусть ветер разгонит тучи, а дождь окончательно прекратится. Тащиться по раскисшей дороге, желания не было ни какого, а тусклое солнце, освещающее землю через разрывы в облаках, обещало прекращение дождя. На это все в отряде, поистине веровали и очень сильно надеялись. Не был исключением и сам командир отряда, ефрейтор Ковалёв, мирно храпящий в телеге под брезентом. Больной организм командира в такую погоду усиленно требовал отдыха.
Каким образом немецкий грузовик заехал в эту лесную глушь? Это осталось тайной. Скорее всего, заблудились или свернули не там где надо. Дождь продолжительный хоть и не ливень, но вполне сильный, от которого болотистая почва и глина превращаются в жидкое месиво. Ничего похожего на автобаны Германии и прочие дороги Европы. Тут вам не там, злорадно отметил Иван, увидев Опель Блиц, севший в луже передним мостом на грунт. Машина хорошая для хороших дорог, а не для раскисшей почвы Полесья.
План созрел мгновенно. Форма и оружие на бойцах немецкое и фрицев всего двое. Только карабины у девчат надо взять, чтобы по тихому сработать в случае чего. Трое вышли к машине изза кустов, как черти из табакерки. Водитель и его напарник, смотрящие в лужу под машиной, подпрыгнули от неожиданности. Дальше сработали рефлексы.
Ахтунг! Папир!
Оба фрица развернулись и полезли в карман френча за своими документами. Иван принял документы и положил их в карман своего десантного комбинезона. Уже хотел пригласить немцев следовать за кусты, когда заметил расширившиеся глаза фрица. Вместо «битте» пришлось предложить сделать «хенде хох». Штыки обеим немцам упёрлись немного ниже диафрагмы.