Меня ждал мир, и напоследок я заставил себя сделать бесконечно оттягиваемое. Корабль затемно подлетел к окнам девушки, с которой мы расстались до встречи с Сусанной. Девятиэтажка на отшибе, средний подъезд, шестой этаж. Сколько вечеров прошло под этими окнами. В жару и в стужу, в снег и дождь. При взгляде снизу жизнь квартиры казалась наполненной тайнами, которые хотелось разгадать.
Теперь тайн для меня здесь не существовало. В окнах ее родителей горел свет, в комнате брататоже, а в той спальне, где умерли мои грезытемнота. Спит? Рановато, обычно в такое время она либо читала, либо сидела в соцсетях.
Я решил подождать и не прогадал. Закутанная в халат фигурка босоного прошлепала к себе из ванной. У меня перехватило дыхание, а живот свело ностальгией: халат полетел на спинку стула, она стала одеваться на выход. Крик родителям что-то сообщил об уходе, свет погас, и через пару минут я планировал над ней, бодро вышагивающей к остановке.
Потом пришлось следить за троллейбусом. В голове прокручивались варианты:
Привет. Как дела? Я стою перед ней гордый и красивый, волосы развеваются, взглядс толикой грусти по былому. Не хочешь прокатиться?
Машину, что ли, купил?
Лучше. Иди сюда.
Дальше фантазия буксовала. Не про эту девушку сказка, не поведется такая на «хочешь прокатиться».
Странно, моя подопечная направлялась к дому, где жил друг, перед которым так хотелось похвастаться всемогуществом и пригласить в напарники. Сердце екнуло, затем кольнуло, а под ложечкой засосало. Через минуту все прояснилось окончательно. Не совпадение. Она пришла к нему. И проект был благополучно отложен в сторону.
Когда за стеклом два тела бросились в объятия, рукоятки управления одновременно активировали взлет. Этого адреса для меня больше не существует.
Заснуть удалось со скрипом, зато с утра я выспался как следует, корабль совершил над родным городом прощальный круг, и наш спевшийся человеко-чудо-машинный дуэт отправился в иные земли. Прощайте, друзья, враги и предатели, если увидимся, то нескоро.
А теперь:
Здравствуй, мир! Принимай гостя.
Да. Гостя. Пока. А там посмотрим.
Мир оказался огромен. Безмерно огромен. Несказанно.
Сначала я махнул на Северный полюс. Детская мечта. И вотосуществлялась.
И сразупроблема. Имя ейнавигация. Как определять направление без компаса, а свое местонахождение без приборов и спутниковых помощников?
Как выяснилосьочень просто. Нужно представить намерение попасть куда-то, и перед глазами в тот миг материализовывался полупрозрачный шарик Земли с четко прорисованными материками. Этакий трехмерный глобус. Найдя на нем нужное место, можно мысленно приближать его до тех пор, пока не проявятся огни похожих на огненные паутинки городов. Судя по всемунастоящие огни. Настоящих городов. Как это осуществлялось в режиме реального временичудеса чужой технологии, но они работали, и это главное. Ткнув пальцем или мыслью в нужное место, мне оставалось только руководить подробностями полета вроде скорости, высоты и промежуточных остановок. Если города в требуемой мне точке отсутствовали, ориентирование происходило по особенностям местности или береговой линии. В ситуации с полюсом все оказалось еще проще: достаточно было показать на центр вращения глобуса вокруг оси, и вот я на полюсе.
Ну, полюс. Народукак на восточном базаре. Преувеличиваю, конечно, но самую малость. Медом им здесь, что ли, намазано? Чего приперлись?
Народ прибыл кто на чем: авиа, верто, всякие самоходные экипажи и собачьи упряжки. Туристическая индустрия добралась и сюда. Плюнув с горечи, я развернул корабль.
Куда еще? Теперь хочу своими глазами увидеть и своими же жадными лапами потрогать, пощупать, помять чурбанов с острова Пасхи и барельефы Деви Джагдамбы. Влезть на Фудзи. Посмотреть на мир с вершины Эвереста. Заглянуть в Везувий. Посетить острова Южных морей. Насладиться водопадом Виктория. Упиться Тадж-Махалом и Нойшванштайном
Ох, сколько всего хочу. Мачу-Пикчу. Мохенджо Даро. Стоунхендж. Пустыня Наска. Большой каньон. Огненная Земля. Новая Земля. Новая Зеландия. Камчатка. Тибет. Ангкор Ват. Мысли разбегаются, память отказывает
Париж
Париж? Тут я не смог утерпеть. Увидеть Париж и умеретьтак говорят? Пусть умру, но посмотрю. Сейчас же.
В Париж!
Сердце пело Марсельезу, на глазах наворачивались слезы.
Часть вторая«Лучше дай игрушку муравьям»
Глава 1
Париж. Гм. Париж как Париж. Просто город. Закованная в камень речка, плотная застройка, забитые машинами узкие улочки. Перекрестки-звезды с не ограниченным здравым смыслом количеством лучей. Жуткая скученность в центре, если не считать проложенных Османом проспектов и Елисейских полей. Местные небоскребы оказались не такими громадными, какими были на фотографиях, а райончик с ними выглядел просто крохотным по отношению к остальному городу. Я полетал между так разочаровавшими высотками, прошелся по переполненным достопримечательностям, заглянул в стеклянный ромбик Лувра и вернулся к оставленному у знаменитой башни кораблю (где его еще спрятать, как не рядом с толпами туристов?) Корабль взлетел от бесконечной очереди внизу вертикально, к самому верху творения Эйфеля
Упс. Внимание отвлеклось. Родной язык? Здесь?
Я приблизился к средней площадке, которую только что миновал.
Стоят. Кривят кислые физиономии. Двое мальчиков-мажоров. Холеные, расфуфыренные, жеманные. Явно ничего сами не добились, а здесь оказались на деньги богатеньких родичей или иных спонсоров (варианты даже не хочется представлять). В глазахскука и мировая пустота. Один продолжал:
Как пел Владимир Семенович:
«Плевал я с Эйфелевой башни
На головы беспечных парижан»
А у Жванецкого, помнишь? перебил второй, сгибаясь над стальным парапетом. «Чем выше влезешь вверьх, тем сильнее хочется плюнуть вниз».
Спародировав интонацию с особым выделением мягкого «рь», он набрал полный рот слюны, и она уже приготовилась отправиться по указанному адресуно тут вмешался я.
Ребята остолбенели, когда перед ними раскрылось пространство, и в нем образовалась жуткая, почти мультяшная морда тролля.
Стараясь не поворачиваться боком, чтобы зрители не заметили уходившие за уши резиночки, я мощно двинул левого парнишку в челюсть хуком справа. Тот поперхнулся набранной слюной, а когда проглотилвыплюнуть не посмелпротяжно взвыл.
В этот момент моя рука совершила движение словно веером, тыльной стороной кулака наотмашь сокрушив правую скулу второго.
Не шалите больше, робяты, прошипел я на прощание.
Выражения, что застыли на тронутых справедливостью физиомордиях, доставили мне громадное удовольствие.
На этом Парижские каникулы закончились. Слишком многого ждал от знаменитого города, оттого и разочарование. Отныне буду подходить к путешествиям с умом.
Потянуло в Италию.
Флоренция произвела впечатление. Еще понравились Брешия (местные говорили «Бреша») с ее крепостью и единственным небоскребом, на который взирали бы как недомерка даже парижские собратья. Ещесошедшая с картинки альпийская Кортина дАмпеццо. Замки на горных вершинах. Затерявшийся в горах Тренто, где во времена, когда он именовался Тридентом, в неприступном замке епископа разделили неимоверное количество библейских текстов на канонические и не очень
Равенна, что каким-то чудом умудрилась некоторое время быть столицей Римской Империи, не понравилась. Врут, наверное, что была столицей. Цену набивают. Или мы не все знаем.
Долго присматривался к Венеции но улетел, решив вернуться сюда позже. Сверхукрасиво, не спорю. Когда же снизился до уровня воды в каналах Нет, на Венецию нужно смотреть свысока. Хотя бы с башни над площадью или из шикарных окон дворца Дожей. Если отбросить стереотипы, сейчас Йошкар-Ола выглядит не хуже, разве что без гондол в итальянском понятии. Разница между ними существенная, и не во всем в пользу Венеции. Весьма не во всем. Так всегда бывает, когда один гордится прошлым, а второй в это время (пусть не всегда успешно, но ведь старается) строит будущее. Венеция хороша, но это старушка, которая усердно откладывает на похороны. Старушка еще весьма симпатична, ей есть, что вспомнить, но внуки уже тянут одеяло на себя.