Он весь как-то жалко сжался на стуле, даже втянул голову в плечи.
— Насколько мне известно, тело не найдено.
Это сообщалось по телевизору, — пролепетал он, жалобно заглядывая мне в глаза. — Как раз в том месте и примерно в то время, по нашим расчетам, произошло открытие временного канала, и этот Будников мог провалиться в любое другое время и не вернуться из него. Или вернуться, но с полной потерей памяти. Это мне весьма интересно.
Я даже прикурить забыла, услышав о столь неожиданной версии событий.
— То есть вы думаете, что здесь… как бы это… — медленно проговорила я, подыскивая нужное слово, — нечисто?
— Вот именно! Вот именно! — радостно воскликнул Розенкранц. — Термин не совсем точен, но он отлично отображает суть явлений. Нечисто!
И я…
В этот момент в кабинет вошла Маринка. Не знаю, что ей понадобилось, но я ее приходу искренне обрадовалась. Она могла меня выручить и избавить от этого мага и астролога.
— Что-то случилось? — с надеждой спросила я.
— Случилось, — сухо ответила Маринка. — Ромка звонил.
— И что?
Звонок от Ромки вовсе не был тем событием, о котором можно было бы сказать «случилось».
Я внимательно посмотрела на Маринку: не шутит ли по своей дурацкой привычке? Она не шутила и сразу объяснила все:
— Он в больнице лежит. Сломал ногу. Говорит, что какая-то чертовщина с ним случилась.
— Что? — переспросила я и уже по-другому взглянула на Розенкранца.
Тот, подняв брови, уставился на меня.
— Я поняла, что вам нужно, Игнатий… Игнатий Валерианович, — быстро сказала я. — Поняла и думаю, что смогу вам помочь по мере своих возможностей.
— Буду искренне вам благодарен. — Розенкранц встал и несколько театрально поклонился. — Телефон в визитке указан сотовый, он всегда со мною, так что вашего звонка я буду ждать ежеминутно. И, если позволите, сам нарушу ваш покой… как-нибудь позже…
— Конечно, конечно, — ответила я, — тем более что, с одной стороны, я не вижу ничего из ряда вон выходящего в вашей просьбе, а с другой стороны, не думаю, что для меня это будет большой сложностью, потом… — Я хотела еще сказать, что этим делом я уже и сама заинтересовалась, но решила все же этого не говорить. А то обрадуется еще, волшебник, и снова зарядит лекцию на час, а у меня уже просто сил нет слушать его разглагольствования.
Розенкранц еще несколько раз поклонился, шаркнул ножкой и наконец исчез. Я перевела дух с облегчением.
— Кто это был? — спросила меня Маринка, когда за Розенкранцем закрылась дверь.
— Потом. Все потом, — ответила я, — что с Ромкой? Рассказывай подробнее.
— А не знаю я никаких подробностей, — пожала плечами Маринка и села на тот стул, на котором только что восседал декан чего-то там оккультного. — Это все, что он мне сказал. Добавил еще, что гипс ему наложили и согласны отпустить домой.
Если мы за ним приедем, то сможем забрать.
— Значит, едем. — Я встала и вышла из-за стола.
Маринка взяла визитку Розенкранца в руки и прочитала ее.
— Ну ни фига себе! — присвистнула она. — Это он был, да?
— Он, он, — ворчливо ответила я, собирая свою сумку.
— Так Ты ему гороскоп заказывала?! — возмутилась Маринка. — Вот зараза! А мне не могла сказать? Мне тоже надо!
— Ничего я ему не заказывала! — рявкнула я. — Он сам пришел.
Я улыбнулась и уже миролюбиво произнесла:
— Помнишь эту фразу из «Бриллиантовой руки»: «Не виноватая я, он сам пришел!»?
— И что ему было нужно, если он сам пришел? — не унималась Маринка. Зажав в руке визитку, она бросилась за мною.
— Он, представляешь, тоже интересуется делом Будникова, — сказала я, выходя в коридор, — говорит, что это все чертовщина.
— Да это и козе ясно! — с такой возмутительной интонацией вякнула Маринка, что я остановилась на полпути.