Одним словом, силуэт толстой ключницы был известнее, чем она сама. И совершенно зря, потому как ключница замечала и слышала массу интересных вещей, а будь у нее слушателиделилась бы. Даже Клима не догадывалась о существовании ключницы, иначе непременно убрала бы на ночь и ее.
Итак, прогуливаясь со свечой по пустынным коридорам, ключница непостижимым образом услышала странные звуки, доносящиеся из актового зала. Иной бы подумал на привидения и убежал, но кому как не живому воплощению Жирной Сильфиды знать, что никаких призраков в Институте нет. Женщина бесстрашно пришла под двери зала и, убедившись, что они заперты изнутри, а в замке с той стороны торчит ключ, навострила уши.
Надо заметить, толстая ключница была одной из немногих персон, которые знали истинную историю Принамкского края, но все равно радели за победу Ордена. Что послужило причиной таких взглядовведы, убившие двоих ее сыновей, или тайная любовь к наиблагороднейшемунеизвестно. Главное, что услыхав слова «новая обда», «конец войны», «единство» и «веды», ключница разъярилась, перепугалась и со всех ног бросилась к директору. К счастью для собравшихся, имя «новой обды» так и осталось не услышанным.
Директора на месте не было. А еще троих его помощников, заместителя, помощника заместителя, сторожей, секретарей, наставницы дипломатических искусств и той части персонала, которая уехала нынче на границу. Пока толстая ключница вперевалку, путаясь в собственных телесах, добралась до наставницы полетов, успел забрезжить рассвет
Они расходились засветло, маленькими группами. Клима почти каждому объяснила, как следует вести себя утром и что говорить, если возникнут подозрения. Но последнее было лишь дополнительной мерой. Клима всегда верила, что сторонники ее не подведут. А после собрания знала это наверняка. Здесь не было случайных людей, недаром она кропотливо собирала их четыре года.
Наконец, в зале остались только Клима и Тенька с Ристинкой. Геру и Вылю обда отослала спать, заявив, мол, сейчас отведет «беженцев» на чердак и тоже отправится в кровать. Но Тенька успел заметить, что она недоговаривает.
Выпроводив свои «руки», Клима вернулась к сцене и некоторое время пристально изучала золотое знамя.
- Тенька, ты можешь придать ему вид орденского триколора, а если потребуетсямгновенно вернуть прежний?
- Клима, - всплеснул руками вед.Я же тебе рассказывал, в чем состоит принцип колдовства! Да у нас последняя селянка не скажет того, что ляпнула ты!
- Разъясни еще раз.
Тенька демонстративно закатил глаза, но принялся за рассказ.
- Наш мир живет по особым законам, которые зовутся естественными свойствами. Самое простое: вода может быть холодным льдом на морозе и горячим паром на жаре. Все уроненное падает вертикально вниз, если не вмешаются сильфы. Вода преломляет свет. Камень твердый, а дерево мягкое. Список естественных свойств огромен, притом туда постоянно добавляются новые. А колдовство состоит в изменении этих свойств. Горячий лед, невесомый, словно пар. Желеобразный камень. То, что я вытворяю со светом, ты видела. Все возможности колдуна зависят от того, сколько он знает естественных свойств и способов из изменения. И колдовать легко только с хорошо изученными вещами. Например, про воду известно почти все. Или про известняк, некоторые породы деревьев и виды металлов, свет. Ткань знамени сложная, из разных веществ, обладающих разными естественными свойствами. Чтобы исполнить твою просьбу, мне придется расчертить флаг на три части и долго изменять каждую. А там еще и герб, он тоже из других ниток. Я управлюсь лишь к утру, и на обратный процесс мне потребуется не меньше времени.
- Поняла, - вздохнула Клима.А ты можешь приклеить один флаг к другому, а потом быстро разъединить их?
- Этопроще. Неси воду, обольем флаги. С тканями напрямую возитьсясебе дороже.
Они соединили золотое знамя с триколором и повесили на место.
- Теперь на чердак?с надеждой спросила Ристинка.
В этот момент за дверями раздался тревожный стук, а затем панический Вылин шепот:
- Клима? Клима, ты там?
Обда повернула ключ и впустила «левую руку». Выля была бледна, ее губы дрожали, руки теребили подол нижней сорочки, на которую была наспех наброшена куртка.
- В чем дело?спросил Тенька, заглядывая девушке в глаза: не свихнулась ли?
- Плохо все! Едва мы успели раздеться и лечь, как примчалась госпожа наставница полетов, оглядела комнату, да как заорет: «Где Ченара?!» Мы еле ее убедили, что ты всю ночь проспала, а сейчас вышла в уборную.
- Все вместе убеждали?!Клима едва за голову не схватилась.
- Нет, мы же не об тучу стукнутые! По слову, по два, просто и ненавязчиво Но Клима, тебе надо спешить! Кто-то пронюхал о нашем собрании, счастье, что так поздно!
Клима кивнула и отдала Теньке ключи со словами:
- Запрешь зал и подбросишь связку в подвал. Потом проводи Ристинку до чердака, а сам погуляй по Институту, чтобы быть в курсе событий.
Вед понятливо кивнул. Клима и Выля помчались в спальню.
***
За этот ничтожно малый остаток ночи Климе так и не довелось уснуть. Никто в Институте больше не спал: воспитанники сидели по комнатам и втихаря сплетничали. Свежайшие новости, тайные сведения и слухи, казалось, просачиваются сквозь стены. Откуда-то уже было известно, что под покровом темноты в актовом зале творилось загадочное беззаконие, все руководство подевалось неведомо куда еще вечером, а сейчас наставница полетов носится, как ортоной подстреленная, и пытается хоть кого-нибудь организовать. Время отбоя пока не истекло, и все с нетерпением ждали начала занятий, когда можно будет разузнать подробности и обменяться мнениями.
- Это все ведские штучки, - убежденно вещала со своей кровати Гулька, от избытка чувств оседлав подушку, словно лошадь. - Помните, в начале месяца веда ловили? Ну, который еще забор поломал? Вот, он никуда не убежал, а спрятался среди нас и теперь тайно наводит смуту!
- Неужто мы бы веда не распознали? - с иронией, понятной только посвященным, спросила Выля.
- Ох, ласточка, не скажи! - Гулька пришпорила подушку коленями. - Когда мой папочка армией командовал, он ведов насмотрелся столько Ну, как я сильфов! И не с чего тут смеяться! Папочка рассказывал, что веды, даже самые родовитые, лицами и телосложением один в один наши крестьяне: коренастые чаще всего, золотоволосые, черноглазые, скулы широкие, носы вздернутые. Не то, что наша знать, у нас и легкость, и грация
- Это оттого, что веды с сильфами в браки не вступали, - вставила Арулечка.
- А зря, ласточки! - убежденно заявила сплетница. - Сильфы, я вам скажу
Разговор из политического плавно перетек в амурный. Клима в обсуждениях не участвовала, сидела, завернувшись в одеяло, и как могла изображала заинтересованность. Обду сильно клонило в сон, но показывать это было нельзя. Она злилась на себя, не понимая, почему тело так ее подводит. Вон, даже хрупкая Арулечка не выглядит усталой. А Клима, которая на пятом году частенько спала по полчаса в сутки и ухитрилась ни разу этого не показать, сейчас валится с ног.
Подъем задержали на целых два часа, что породило новую волну домыслов, каждый невероятнее предыдущего. Единственный вед постепенно вырос до целого отряда диверсантов, которым повелели захватить Институт и устроить в нем сначала засаду для наиблагороднейшего, а потом личный дворец Эдамора Карея, чтобы ему было где вдоволь в носу ковыряться. А то, говорят, он вознесся в Фирондо до небывалых высот, на людях уже неприлично.
- Хорошо, что Тенька не слышит, - шепнула Выля Климе.
- Ты ему расскажи.
- Вот еще! Обидится. Я дружить с ним хочу, а не дразниться.
- Только дружить? - проницательно уточнила Клима.
Выля густо покраснела и замяла разговор.
Еще никогда в истории Института колокол подъема не встречали с таким воодушевлением. Гулька вскочила первой, подушка полетела на пол. Выля встрепенулась, Арулечка с невиданной скоростью заплетала косы. Девочки возбужденно галдели, одеваясь; кругом царила предвкушающая суета.
Клима с трудом заставила себя выпрямиться, спустить ноги с кровати и раз-другой провести расческой по волосам. Хорошо, что они никогда не вырастали ниже лопаток - плетение косы, даже самой простой, девушка бы не осилила. Ее глаза закрывались, а голова все норовила склониться на грудь.