Стрельникова АлександраНЕ БУДИ ЛИХО(Слепой Циклоп)
Пролог
Россия. 19 век.
Вы хотели меня видеть, сударь?
Да-с, сударыня! передразнивая, ответил невысокий сухощавый мужчина с резкими, выдававшими жестокость и вспыльчивость нрава чертами лица.
Ее муж. Александра старалась не отводить глаз. Бродивший в нем, до поры сдерживаемый гнев пугал, но она давно научилась скрывать свои чувства. Вот Василий встал и двинулся ей навстречу. Руки спрятаны за спиной. Зачем? Александра и так знала, что в них. За десять лет брака она слишком хорошо усвоила привычки мужа. Даже ложась спать, он клал свой арапник у изголовья
Александра судорожно сглотнула и подавила желание зажмуриться. Нет, она приняла решение! И сделает это несмотря ни на что! Теперь у нее есть оружие против него!
Граф Василий Орлов со все более разгорающейся злобой впивался глазами в бледное лицо жены, выискивая хотя бы тень страха. Он знал, что та боится его. Видит бог, для этого было сделано достаточно за десять лет супружества. Но нет! Только холодное высокомерие и безразличие читалось в ее словно окаменевших чертах. Эта женщина с самого начала стала для него настоящим вызовом. Сначала ее мать, потом она Быть может, поэтому он и женился, хотя Александра была совсем не в его вкусемаленькая, тощая
Она научилась послушанию, не вмешивалась в его дела, была покорна в постели, молчала Но даже в ее молчании, даже в покорности ему чудился вызов!
Я опять видел вашего любимого братца в борделе. Развратный щенок!
А вы сами, сударь, должно быть, зашли туда только для того, чтобы выпить чаю?
Она не отвела взгляда даже когда он занес руку, и плетеный хвост арапника ожег ее напряженные плечи. Граф увидел в глазах жены боль, мгновенную вспышку опаляющей ярости, и вновь холодное безразличие сковало ее черты.
Я не позволю ни вам, ни этому чертову сопляку проматывать мои деньги!
Я сполна плачу за те гроши, что мы оба получаем от вас, сударь.
Пальцы мужчины впились в ее запястье, оставляя на нем красные отметины, которые на ее чувствительной коже моментально превращались в синяки.
Мне давно следовало проучить вас, как вы того заслуживаете! Платите! Да вы не способны даже родить мне наследника! Холодная, как лягушка, тощая и бесплодная
Александра сжалась. Слова причиняли много большую боль, чем его железные пальцы. Ребенок! Если бы он был у нее, может, было бы легче перенести
Это все, что вы хотели мне сказать, сударь?
Гнев все еще душил его. Граф схватил жену за волосы, на ночь заплетенные в косу, и дернул к себе, намеренно причиняя новое страдание.
Передайте своему братцу: если я еще раз узнаю, что он вздумал сорить моими деньгами, вы, сударыня, действительно расплатитесь за каждую истраченную им копейку и так, как мне того будет хотеться в тот момент. А теперь убирайтесь!
Граф отшвырнул жену от себя, и она, не удержав равновесие, больно ударилась бедром об угол стола. Закусив губу, Александра отодвинулась и молча пошла к дверям. Однако, дойдя до них, словно на что-то решилась и обернулась
Выстрел прозвучал глухо и странно, будто кто-то просто чиркнул спичкой. Мозг Александры как-то заторможенно отметил, что за окном кабинета, выходившем в небольшой сад, мелькнула тень, потом глаза ее сместились правее и уперлись в тело Василия, распростертое посреди комнаты. Его светлый бархатный халат уже окрасился на груди алым.
Действуя словно автомат, она пошла к нему и замерла возле, все еще плохо осознавая произошедшее. Глаза графа приоткрылись, губы шевельнулись в тщетной попытке произнести что-то. Движимая непонятным ей самой состраданием, Александра опустилась на колени возле мужа, не замечая, что пачкает одежду в крови, и нагнулась к его губам.
Сука! Такая же, как ма донеслось до нее с последним вздохом.
Василий Орлов дернулся и застыл навеки. И тогда его жена начала смеяться
Глава 1
Ну почему они никогда не могут дождаться утра со своими пакостями? ворчал Иван Чемесов, раздраженно кутаясь в теплое пальто.
Сентябрь в этом году выдался удивительно холодным и дождливым. Даже деревья, смирившись с неизбежным, уже печально роняли на землю желтеющие листья. Ивана знобило. То ли от недосыпа, то ли от тревожного предчувствия, которое стало преследовать его еще пару дней назад. Теперь он с уверенностью мог сказать, что ожидание неприятностей кончилосьони уже пришли. А еще он чувствовал, что это надолго. Чутье никогда не обманывало его. Быть может, именно оно сделало его сначала одним из лучших сыщиков полицейского ведомства, а потом по представлению министра юстиции сам государь император утвердил его судебным следователем при окружном суде старушки Москвы. Златоглавой Москвы, кабацкой Москвы, большой деревни Москвы, в которой он родился и вырос и стал именно тем, кем сталсыскарем по прозвищу Циклоп, которого знали, уважали и боялись многие
Правда, не в этой среде. Граф Орлов! Обычно в подобных домах откровенные убийства не совершались. Все по-семейному, тихонько, так чтобы мусор до последней соринки дома остался Пролетку тряхнуло, кучер злобно выругался на лошадь, испуганно шарахнувшуюся от скомканной газеты, которую ветер стремительно прокатил прямо у нее под копытами. Чемесов вздрогнул, словно просыпаясь, и огляделсяони подъезжали.
Большой дом был освещен, дверь, несмотря на холодную, совершенно осеннюю погоду, распахнута настежь, на пороге маячила внушительная фигура околоточного.
Здравия желаю, Иван Димитриевич, вежливо поздоровался он.
Здравствуй, здравствуй, Петро. Доктор уже здесь?
Юрий Николаевич с полчаса как приехали-с. Остальные тоже туточки-с.
Буркнув что-то неразборчивое, и еще плотнее запахнув широкое пальто из темного драпа, Чемесов двинулся внутрь. Его все еще знобило, раздеваться не хотелось, хотя в доме уже явно начали подтапливать.
Циклоп здесь! кто-то метнулся по коридору, и Иван усмехнулся.
Это прозвище намертво приклеилось к нему после того, как в одной из облав он потерял левый глаз. Теперь полоска черного шелка стала его своеобразной визиткой.
Посреди просторной комнаты, которая, судя по всему, служила кабинетом, на ковре лежало тело. Кто-то уже прикрыл его простыней. Чемесов наклонился и приподнял край. Все было очевиднопуля попала в сердце. Мгновенная смерть. Впрочем, рана меньше всего интересовала следователя. Он изучал лицо покойного. Лет пятидесяти-пятидесяти пяти. По-своему красив, а потому особенно неприятно на его лице выглядели лютая ненависть и злоба, которые не смогла стереть даже смерть. Потом взгляд Чемесова упал на правую руку убитого, все еще сжимавшую арапник.
Зачем дома плетка? Ночь уж. Он в домашнем халате, словно рассуждая сам с собой, пробормотал Иван, но его услышали.
Вперед выступил молоденький светловолосый юноша.
Осмелюсь доложить
Кто вы? Чемесов нахмурился.
Моя фамилия Доркашов. Петр Доркашов, Иван Димитриевич. Я прохожу практику после университета
А молодой человек явно волновался, и Иван ободряюще улыбнулся ему.
Так вот, юноша заторопился. Граф имел обыкновение не расставаться с этим предметом даже в спальне. Привычка, знаете ли.
Милая. Кто нашел тело?
Дворецкий послал в полицейский участок конюха.
Где он?
Кто?
Дворецкий, конечно!
Через минуту встрепанный человек, нервно стягивавший на груди халат неопределенного цвета, появился в комнате.
Вы нашли тело?
Я То есть я хотел сказать В общем, меня разбудил смех госпожи.
Смех?!
Да. Она так громко смеялась, что я насторожился.
Почему это смех должен был насторожить вас?
Видите ли Обычно госпожа не смеется
Брови Ивана полезли вверх.
Ну и?
Я пошел на ее голос и вот У-увидел ее. Она сидела на полу возле господина и смеялась, а он не шевелился
Та-ак. Что потом?
Я послал кучера за полицией и за врачом. Госпожа была явно не в себе
Оружие? Чемесов уже не смотрел на дворецкого.
Судя по величине входного отверстия, граф Орлов убит выстрелом из револьвера. Стреляли с довольно близкого расстояния. Сам пистолет не обнаружен, деловито отрапортовал один из экспертной бригады.