Это было что-то новое. Глядишь, через каких-нибудь десять лет Илия даже сможет обсудить с ней в кафетерии погоду. С уха Лизы свисала длинная сережка из кристальных бусин. Ему отчетливо представилось, как он засовывает язык в это маленькое ушко. Он поерзал, положил ногу на ногу и скрестил руки на груди.
Дверь раскрылась и в секретарскую выплыл Дьобулус. Его красно-рыжие волосы заметно отросли с тех пор, как Илия видел его в последний раз, и, выбиваясь из хвоста, свисали вдоль лица романтичными локонами. Дьобулус был одет в сильно обтягивающую футболку с розовыми тигровыми полосками и обвешанные цепочками кожаные штаны, которые в такую погоду должны были уже приплавиться к его ляжкам. В этот раз, по крайней мере, никаких болтов, продетых в мочки ушей. На лице Дьобулуса, как обычно, сияла широкая улыбка, полная издевательской жизнерадостности. Репутация в СЛ у него была отвратительная, хотя никто так и не удосужился объяснить Илии, почему. Может, они и сами не знали, в чем тут дело. У Илии Дьобулус вызывал тревожное чувство. Он выглядел ровесником Илии, но что-то в его глазах выдавало человека как минимум вдвое старше.
Привет, протянул Дьобулус, окидывая Лизу неторопливым раздевающим взглядом.
Лиза очаровательно улыбнулась и помахала ему рукой.
Развернувшись к Илии, Дьобулус подверг его тому же унизительному осмотру, вызывая ощущение, будто под одеждой забегали насекомые. Илия не сомневался, что Дьобулус каждый раз проделывает этот трюк с единственной цельюпоиграть у него на нервах, и именно поэтому поздоровался подчеркнуто вежливо, будто Дьобулус его вовсе не раздражал.
Я скажу про тебя, поднялась Лиза, когда обтянутая вишневого цвета кожей задница Дьобулуса скрылась за дверью в коридор. Проходя мимо, она выдернула из-за уха Илии перо. Уличные птицы переносят много всякой инфекции. Тебе стоило бы знать.
Войди, рявкнул Медведь через минуту.
После беседы с Дьобулусом начальник выглядел измочаленным, как будто ему пришлось принять роды в такси: лицо покраснело, седая борода всклочена, расстегнутая на две пуговицы рубашка приоткрывает могучую грудь с выступившими каплями пота. Все мощная фигура Медведя источала силу и гнев. Скомканный (вероятно в состоянии крайнего раздражения) пиджак свисал со спинки кресла. Медведь был хорошим начальником, обычно по-отечески великодушным, но иногда возникал риск попасться ему под горячую руку, и тогда все ходили на цыпочках, кроме Лизы, которая никогда от него не получала.
Чего тебе? Результаты? Ты провалил. Пиши прошение о пересдаче. А лучше не пиши. Если тебе нужно подтверждение твоего провала в письменном виде, попроси Лизу распечатать. Свободен.
Попрощавшись механическим голосом, Илия вышел из кабинета Медведя и побрел к себе в кабинет. Это было так плохо, что он не мог поверить. Если бы его кто-то остановил в тот момент, он бы просто начал кричать.
Уволюсь, пробормотал он в сердцах, хотя знал, что этого не сделает. Проблема в том, что с такой же силой, с какой его отвращал подвал, его притягивала «Серебряная Лисица» в целом.
Он надеялся, что, оказавшись в уединенности своего подземелья, сможет успокоиться. Но ненавистные затхлость и темнота только взвинтили его чувства. Провалил. Опять. И более странные люди сдавали «Вертушку» без проблем. Тот же Делеф. Вот уж с кем точно что-то не так. Илия начал злиться. Все, что стоит непреодолимой стеной между ним и столь желанной должностью управомоченного, паршивый психологический тест. Илия ответственный. Разумный. Сдержанный. Что им в принципе может в нем не нравиться? Может, это какая-то ошибка? («Ага, три раза»). Ему надо разобраться.
Вылетев из кабинета, Илия взмахнул по лестнице и пружинистым от гнева шагом рванул через длинный коридор на второй этаж. Он подергал за дверь, табличка на которой лаконично извещала: «Психиатр». Никого нет. Илия спринтанул к комнате отдыха, судорожно пытаясь припомнить имя. Октавиус, кажется. Невыразительный тип. Не найдя Октавиуса и там, Илия спустился в кафетерий и сразу нащупал взглядом искомого, стоящего у чайника с чашкой в руке.
Никаких пояснений, категорично заявил Октавиус, кинув на Илию короткий безразличный взгляд. Я пью чай, прервал он попытку Илии открыть рот и начал заливать кипяток в чашку. На его невозмутимой физиономии не дрогнул ни один мускул, как будто вся карьера Илии не рушилась по его решению.
Илия наблюдал с беспомощной яростью, как Октавиус проходит среди столиков к свободному месту рядом с Дьобулосом. Тот сидел, развалившись на стуле, и курил, хотя курение в кафетерии было запрещено. Октавиус отпил несколько глотков, игнорируя пронзающий до костей взгляд Илии, потом все-таки встал и подошел к нему, не выпуская из рук чашку.
Эй, парень, я не знаю, который ты из списка, но если я не дал тебе добро, у меня были на то веские основания. Просто прими это.
Я хочу знать, почему.
Никаких пояснений, закончил Октавиус той же фразой, какой начал, и вернулся к Дьобулусу.
Никогда в жизни Илия не был настолько близок к тому, чтобы наброситься на кого-то с кулаками. Вместо этого он резко развернулся и ушел к себе.
У решетчатой двери перед лестницей в подвал он обнаружил Лизу. Илия моргнул. Лиза никуда не исчезла.
Тебе что-нибудь нужно?
Нет. Я просто пришла поговорить. Ты ушел от Медведя таким расстроенным.
Спускайся. Только очень осторожно.
Илия отпер дверь в архив и, слегка огорошенный, предложил Лизе войти. Проигнорировав свободный стул, Лиза присела на край стола, сдвинув бумаги.
Не обращай внимания на старикана. На него иногда находит. Это Дьобулус его накрутил.
Я завалил «Вертушку» в третий раз.
Это психологический тест для кандидатов в управомоченные?
Да.
Его так сложно пройти?
Там тысяча или несколько тысяч вопросов, я не знаю. У тебя есть четыре часа, чтобы ответить на них «да/нет». При этом времени и на одно только чтение едва хватает. Если хотя бы один вопрос останется без ответа, тест провален. Вопросы часто повторяются. Некоторые выглядят бессмысленными, например: «Наступаете ли вы на канализационные люки?» или «Угнетает ли вас темно-синий цвет?». Тест проходится в такой нервотрепке и спешке, что после действительно хочется блевать. Поэтому его и прозвали «Вертушкой».
Когда ты сможешь повторить?
Через год. Каждой следующей пересдачи приходится ждать на три месяца дольше, чем предыдущей, Илия устало потер виски. Я прошел их медицинское освидетельствование. Сдал все их нормативы. Но что делать вот с этим, я не знаю.
Что тебя не устраивает в твоей текущей работе?
Все, отрезал Илия. Я способен на большее, чем перебирать бумажки.
Ты не просто перебираешь бумажки, не согласилась Лиза. Ты обрабатываешь информацию. Для этого нужны мозги. Медведь говорит, у тебя хорошие аналитические способности.
О, Илия попытался не показать вида, что доволен похвалой сурового начальника. То, что я тут наанализировал, мне совсем не нравится.
О чем это ты? Лиза заинтересованно подалась вперед.
Неважно, Илия прикусил губу.
Лиза потянула его за руку.
Я теперь от тебя не отстану. Выкладывай.
То ли дело было в ее просящих глазах, то ли в ее прикосновении, посылающем электрические разряды, то ли Илия был уже слишком на взводе, чтобы продолжать скрывать то, что не давало ему покоя на протяжении долгих месяцев.
Ты задумывалась, чем они вообще тут занимаются? спросил он, приглушив голос.
Ну, СЛ же помогает полиции, разве нет? В делах, требующих дополнительной экспертизы.
Нет, чем на самом деле занимаются управомоченные в практическом смысле?
Они выезжают на места преступлений. Проводят расследование, повторила Лиза, что слышала.
Почему полиция не расследует?
Ну, видимо, это какие-то особенные дела.
В чем особенные?
Я не знаю, Лиза покачала головой и замкнула круг. Наверное, требующие дополнительной экспертизы.
Илия покачал головой. Он понимал, что должен остановиться, но не мог. Может быть, он просто хотел еще немного побыть с Лизой наедине.
Что, если я тебе скажу, что практически все дела, которые я вижу в архиве, шиты белыми нитками? Они не нуждаются ни в какой «дополнительной экспертизе». Улики прямо указывают на обвиняемого. И его оправдывают в большинстве случаев.