Добавить в питьё нужных травок постояльцу не составило труда, и бессознательного Лютера уже вечером перенесли в дом главы Алатая.
На следующее утро Лютер очнулся на жёстком топчане в незнакомой ему комнате без окон. Только на потолке виднелось маленькое отверстие с решёткой из прутьев для вентиляции, под ногами земляной пол, да кроме топчана в камере стояли грубо сколоченный стол, табурет, да помойная вонючая бадья в углу.
Где я? Что от меня нужно?
Страх накрыл мага. Он боялся физической боли и понимал, что подчинение подчинением, а против простых побоев у него нет защиты.
Он прислушался. Через отверстие в потолке доносились голоса, лай собак, ржание лошадей, в общем, весь набор звуков большого хозяйственного двора.
Кажется, я в городе в большом доме. Наверное, это глава как-то дознался, что это именно я был в его доме. Интересно как? мысли путались, действие дурмана ещё действовало, страх, леденил сердце и не давал спокойно обдумать ситуацию. Можно задействовать подчинение на первого, кто войдёт и выйти в коридор, а дальше? Иллюзию тоже накинуть можно на одного-двух, больше у меня сил не хватит. Хорошо хоть рука зажила достаточно, чтобы не бояться воспаления.
И вещи! Мои вещи! пронзило его отчаяние. Там же у меня всё, монеты, драгоценности! А они же остались на постоялом дворе и, скорее всего, обратно я их не получу!
Лютер застонал от осознания величины потерянного и в который раз пожалел о том, что решил обмануть Глена. Ситуация вышла из под контроля и грозила неприятностями ему самому.
В это время Рон наблюдал за узником из глазка в дальней стене, замаскированного под сучок. Ему сразу доложили, когда Лютер очнулся и теперь глава наблюдал за ошеломлением и отчаянием своего узника.
Хотелось бы посмотреть как он подчинять будет, чтобы знать чего ожидать, размышлял Рон, чем бы его спровоцировать? Для начала пусть пойдёт девка с едой да водой. Да строго ей приказать с пленником не разговаривать. Посмотрим, как он себя поведёт.
Спустя некоторое время заскрипел отодвигаемый засов и в камеру вошла девушка. В руках у неё был поднос, на котором стоял кувшин с водой да кусок хлеба. Лютер приподнялся на своём топчане и стал её рассматривать.
Девушка молча быстро подошла к столу, поставила поднос и повернулась было уходить, как мужчина взял её за руку и сказал звучным глубоким голосом:
А как зовут тебя, милая?
Глава Алатая хмыкнул. Домочадцы перед ним трепетали и приказы выполняли беспрекословно. Вряд ли девчонка осмелится что-то произнести.
Но тут его брови поползли на лоб. К величайшему удивлению Рона, она очень тихо, но прошептала своё имя.
А где я нахожусь?
В доме главы.
Вопросы сыпались один за другим. Лютер явно торопился, каждую секунду стража могла вмешаться и остановить этот поток ценной информации, выдаваемый под подчинением.
А далеко ли идти до двора? Куда поворачивать? Сколько стражников на входе?
Вопросы были короткими и конкретными, ответы девушки вполне информативными. Дом и его домочадцев она хорошо знала.
Так вот как действует подчинение! Получаешь ответ на любой вопрос. Или выполняешь любое действие! И сколько людей одновременно Лютер так может подчинить? А если посадить его на цепь, сможет ли он заставить его выпустить? А его самого, Рона, сможет заставить делать то, что Рон сам не хочет?
Потрясённый глава Алатая очнулся. Девушку в камеру запустили по его приказу и стражники не следили, сколько она там пробудет. Надо было срочно вытаскивать её оттуда, пока она этому Лютеру план всего дома не нарисовала.
Уже вполне верилось, что с такими способностями этот человек даже раненый мог бы выбраться из хорошо охраняемого дома.
Ситуация требовала осмысления, а текущие дела, которыми был полон каждый день Рона уже накатывали и требовали внимания. Он не стал сразу же как обычно сажать узника на цепь, запугивать и ломать, выколачивать из него всё, что нужно.
Пусть посидит до завтра, решил Рон, вечером всё обдумаю в спокойной обстановке и пойму что делать. Вот только стражникам нужно категорически запретить заходить внутрь. И эта дурёха пусть вечером ему еды принесёт, да только пусть проследят, чтобы зашла и сразу вышла, без вопросов.
В результате этой отсрочки у пленника появилось время , чтобы выработать план побега. У мага в рукаве остался ещё один весьма крупный козырь, ведь про создание иллюзий глава Алатая даже и не догадывался.
Весь день Лютер обдумывал, что делать. Маг прекрасно понимал, что каждая минута, проведённая в этой камере, приближает его к допросу с пристрастием, против которого он, скорее всего, не сможет ничего противопоставить. Ну подчинит он главу, так нелогичное поведение Рона, его заторможенный вид и приказ отпустить заставит окружающих действовать агрессивно. Того и гляди, от страха убьют и самого Лютера.
Нет, надо бежать до того, как его потащат на встречу с главой, тем более, девушка рассказала ему всё необходимое: маг уже понял, где именно находится в доме главы, а все закоулки этого большого здания он давно изучил из-за наличия портала в танцевальном зале.
Если вечером придёт эта же служанка, то нужно воспользоваться этой возможностью. Другой может не быть.
Магу повезло. Вечером пришла та же дворовая девка.
Дверь открылась, она вошла с подносом, прошла несколько шагов и поставила поднос на стол. Лютер среагировал мгновенно.
Он знал, что стража стоит у дверей, но никто внутрь его камеры почему-то не зашёл.
Девушка, послушная тихому приказу Лютера, опустилась на топчан и закрыла глаза. Теперь в темноте камеры можно было лишь заметить, что на топчане кто-то лежит, а кто именно до утра будет не рассмотреть. Лютер сосредоточился, подошёл к двери и предстал перед стражниками в образе служанки. Всё заняло буквально полминуты и выглядело так, будто девушка зашла в камеру, поставила поднос и сразу вышла.
Засов задвинули и Лютер, не торопясь, пошёл к выходу. Зайдя за угол, он оглянулся и пошёл к воротам. Маг прекрасно знал куда идти и какую личину принять, чтобы его выпустили.
Он беспрепятственно вышел из ворот и спокойно уже в своём обличии направился к постоялому двору. Хозяин постоялого двора встретил его удивлённым подозрительным взглядом, но поприветствовал и ничего спрашивать не стал. Комната, оплаченная заранее Лютером, оставалась ещё за ним, вещи остались в сохранности.
Теперь главное было исчезнуть из города как можно скорее.
На рассвете маг ушёл вместе с первым же подвернувшимся караваном. И неважно, что шёл он на побережье, в сторону, противоположную от Наула, потому что первоочередной целью было спрятаться подальше от глаз главы Алатая.
Когда утром стражник, трясясь от страха, доложил Рону, что пленник превратился в его дворовую девку и теперь рыдает в камере, он сначала поверил, предупредил помощника о возможном подчинении, бросился к камере и шагнул туда с мечом наготове.
На топчане сидела вчерашняя девушка, которая приносила пленнику еду, и смотрела на него широко раскрытыми от ужаса глазами.
Ты как тут оказалась? прорычал глава.
Еду приносила, а пото-о-ом не помню-ю-ю-юзарыдала она, падая перед ним на колени.
Ушёл, стервец, даже с каким-то восхищением подумал Рон. Заменил себя на девку и ушёл. Может, и к лучшему. Не справился бы я с ним, если он так может.
Звериная интуиция этого властного человека подсказывала, что с этим, так легко исчезнувшим из его хорошо охраняемой камеры Лютером, лучше не пересекаться. Не стоит его ловить и догонять, а отказавшись от его поимки, сам глава Алатая убережёт себя от больших проблем, нежели приобретёт что-либо, имея этого Лютера рядом в качестве вынужденного помощника.
Глава 3
Глен шёл к Алатаю и радовался, что вчера решил переночевать в той земляной норе, в которую попал из-за козней Лютера. За день он смог спокойно отдохнуть и, самое главное, перекинуть листочки бумаги с такими важными для них всех указаниями к действию. Эта написанная наспех записка давала надежду, что маг сможет перетащить друзей в эту эпоху, не переходя портал, а просто показав им путь, который видел только он.
По каким-то мелким штрихам и деталям в пейзаже Глен ощущал, что сейчас здесь не самые лучшие времена. Постройки, к которым он приближался, оказались разрушенными, часть домов вообще сожжена, людей не было видно.