Его левая часть была проколота, словно шампурами, многочисленными астероидными скалами. Корабль изогнулся дугой, как замершая в агонии акула, и вокруг него образовывался белый туман, свидетельствующий об утечке воды и воздуха. Кое-где вспыхивали искры, но серьезных очагов возгорания не наблюдалось.
Это была довольно удачная, если можно так выразиться, катастрофа.
Удостоверившись, что лайнер не скоро придет в себя от колючего «поцелуя» астероида, я пожелала ему всего хорошего, махнула на прощание ручкой, и только меня и видели.
Следуя данным главного компьютера до Фейяры, я доберусь через двадцать часов. Включив автопилот, я отправилась обживать свое новое жилище. Об Анатабель я не забывала. Нужно было найти подходящее место, где ее воскресить.
В комеате было холодно. Система отопления еще не набрала нужные обороты. И потому, из всех вещей, оставленных перед отсеком управления, одеяла, едва попав в мои руки, тут же перекочевали на плечи. Еще бы! Я в какой-то тряпочке, едва прикрывающей наготу. Хорошо, что в пылу азарта, я совершенно забывала про холод. Было бы обидно в самый важный момент взять и превратиться в ледяную статую.
Процедуру воскрешения решила провести в отсеке, именуемым по моему опыту «столовой», хотя в помещении не было даже стола. Только голые теплоизоляционные стены, мягкий пол, да по центру потолка пара ламп, похожих на днища раскаленных до красна сковородок.
Извини, Ан, понимаю, ты являлась на этот свет в более уютном месте, но мне, кажется, здесь гораздо теплее, произнося эти слова, я чувствовала, как от холода меня начинает трясти. Время эйфории ушло в прошлое, ничего не поделаешь.
Я бросила на пол вещи, оставив в руке лишь одно из платьев. Из него я осторожно вынула коробочку.
Учти, я тебе не скажу, что ты клон. В принципе вы ведь одно и то же, рассуждала я вслух.
Прежде, чем открыть коробочку, я задумалась: «А что сказать по поводу ее воскрешения? Она ведь будет задавать вопросы»
Дорогая, тебя накачали наркотиками и тебя преследовали галлюцинации. И слава Дарьяну, что ты очнулась. Тебя никто не убивал, я вздохнула. Какой бред! Я бы не поверила. А ну и ладно
И, вообще, кто сказал, что разговаривать самому с собой плохая примета? Если бы не холод, мне бы сейчас было бы очень хорошо.
Наконец, я решилась, открыла коробочку, и без лишних церемоний вытряхнула ее содержимое на пол. Мысленно порадовалась, что «Белла» по-прежнему с собой, а значит, неприятностей не будет.
Некоторое время кисть руки лежала неподвижно. Она была покрыта каплями крови, и казалась не по возрасту Анатабель старой и костлявой. Перстень с большим эсмеральдом в окружении сверкающих оранжевых алмазов, казался неуместным. И вдруг кисть зашевелила пальцами, послышался скрип ногтей по полу. Из кисти начала расти рука, затем плечо, и так далее, далее Я уже не смотрела, ждала, когда все кончится. Даже вышла за дверь, лишь бы не слышать звуки, которыми сопровождался процесс воскрешения.
Я очень, надеюсь, что у тебя с головой все в порядке. Очень, оченьшептала я, дуя на руки. Изо рта шел пар, но рукам теплее не становилось.
Неожиданно за дверью раздался душераздирающий женский крик, граничащий с визгом. Я, конечно, ожидала нечто подобное, но от этого крика сделалось не по себе. Просто оторопь взяла.
К моменту, когда крик затих, я взяла себя в руки, и решительно открыла дверь.
Анатабель бегала по комнате, в чем мать родила. В одной руке она прижимала к груди платье, а другой стучалась в стены. Увидев меня, замерла ошарашено. Ее белые волосы, спадающие волнами на плечи, и бледное лицо делали ее похожей на гипсовую статую.
Ан, это я Лануф, тихо проговорила я. Узнаешь меня?
Но вместо ответа она вдруг вновь разразилась оглушающим криком, и заметалась по комнате.
Анатабель! не выдержала я. Прекрати орать и оденься!
Она остановилась, глядя на меня полными ужаса глазами, и дрогнувшим голосом спросила:
Где я?
Потом узнаешь. Одевайся. Я буду задавать вопросы, а ты отвечай, понятно?
Она лихорадочно затрясла головой. Я дождалась, когда она начнет одеваться, и задала первый вопрос:
Ты меня узнаешь?
Да, нет, нет, да, нет, растерянно запричитала она. Ее взгляд бегал по сторонам, словно она пыталась найти ответ вокруг себя.
Так да или нет?
Да! То есть нет. Ты ведь Лануф? Правда? Или нет? Я ничего не понимаюона успела просунуть вторую руку в платье, и, съежившись, села на пол. Потом затряслась в рыданиях.
Не убивай меняпроговорила она, Антич, умоляю
Никто тебя не убьет, твердо сказала я. И я не Антич. Я Лануф.
Она дождалась, когда я очнусь, и пришла с мечом. СказалаАнатабель уткнулась, всхлипывая в ладони, и со стоном договорила, сказала, что я не должна жить. Я должна умереть иподружка подняла голову, и дотронулась пальцем до шеи, потом с недоумевающим видом провела по ней, имитируя действия меча. Она уже не плакала, ее сотрясала нервная дрожь. Моя голова отделилась. А я будто в голове, а вокруг зеркала, много, много и я вижу, как Антич рубит мечом мое тело. Я свихнулась, да? она с отчаянием посмотрела на меня в упор. Скажи, Лануф.
Успокойся, Ан. Это галлюцинации, начала я заранее подготовленную речь. Тебя накачали сильнодействующим средством.
Накачали? Кто? Зачем?
Я накачала, чтобы сбежать от Антич. А то ты со своими вопросами могла все испортить.
Значит, мы сбежали?
Да. Можешь больше про Антич не вспоминать.
То есть, еще сомневалась подружка, я не умирала?
Ты ведь жива. Поверь, я воскрешать не умею.
Анатабель облегченно вздохнула, затем стала вытирать мокрые от слез глаза.
А я уж решила, что сошла с ума.
Все вставай. Пошли в отсек управления, там хоть мебель есть. Кресла с нагревателем, а то мы совсем окоченеем.
Я помогла подружке встать, накинула на ее плечи одеяло, дождалась, когда она наденет туфли, и мы вместе вышли из отсека, условно названным мой «столовой».
Ты угнала корабль? поинтересовалась Анатабель, усаживаясь в кресло.
Мы почти одновременно включили обогреватели. Я съежилась в кресле в предчувствии первых потоков тепла, которые вот-вот побегут по его обшивке, блаженно замерла.
Лануф, ты, что спать собираешься?
Ну, не в состоянии подружка понять всю прелесть момента, что поделаешь. Я вздохнула, открыла глаза, подумав: «Уснешь тут».
Ты, кажется, спросила про корабль, вяло напомнила я.
Да. Ты угнала его?
Угнала.
То есть Антич за нами гонится? Анатабель встревожилась.
Успокойся. Ей не до нас. Я подстроила маленькую неприятность с большими последствиями. Она не скоро придет в себя.
Куда же мы летим? она с любопытством уставилась в смотровой экран.
На Фейяру.
Зачем?
Я разве не говорила, что намерена, во что бы то ни стало найти Ирлису?
Значит, эта девчонка там? эта Ан хоть и была клоном, но мозги ее оставались прежними. В голосе чувствовалась открытая неприязнь.
Уймись, Ан, мы должны ей помочь.
Я в этом не участвую, решительно заявила она, закутываясь в одеяло. Можешь выбросить меня за борт.
Я усмехнулась.
Прямо сразу?
Нет, вот согреюсь немного, а то челюсть сводит, а я ведь даже мертвой хочу выглядеть привлекательно.
Мы посмотрели в глаза друг друга, и прыснули от смеха.
Я не шучу, Лануф, мне до этой девчонки нет дела. И лучше ей быть мертвой прежде, чем ты ее найдешь. Иначе
Знаю, знаю, перебила я, известие о смерти супруга убьет ее. Это я уже слышала, и добавила: Ладно, выкидывать тебя за борт я не буду.
Вот спасибо! шутливо бросила подружка.
Но я всерьез предупредила:
Но будешь мне мешать, закрою в столовой без одеяла и кресла.
Учту. Слушай, а почему здесь так холодно?
Ну, что ты такая нетерпеливая? Все-то тебя надо сразу знать, будто первый день живешь.
Анатабель внимательно взглянула на меня и многозначительным тоном произнесла:
Чувствую я себя как-то странно. Будто у меня огромный провал в памяти.
Это из-за препарата.
Да, наверно, нехотя согласилась Ан. У тебя найдется что-нибудь поесть?
Посмотри на складе.
Анатабель кивнула.
Не буди меня в течение трех часов, хорошо?
Хорошо.
Подружка поднялась с кресла, и поплотнее закутавшись в одеяло, засеменила к выходу.