А дерево — это большое, огромное…
Голоса удалились, и Блейн быстро отправился обратно на мостик. Если бы Сэлли Фаулер была единственным пассажиром, он с удовольствием встретил бы ее на ангарной палубе, но ему хотелось, чтобы Бари сразу же понял их отношения. Пусть не думает, что капитан корабля Его Величества торопится навстречу торговцу.
С мостика Блейн следил по экранам, как клинообразный корабль подошел к ним и был втянут на борт «Мак-Артура» между огромными прямоугольными крыльями дверей шлюза. Рука его при этом нависала над переключателем интеркома — подобные операции были сложным делом.
Пассажиров встретил гардемарин Уайтбрид. Первым был Бари, сопровождаемый маленьким темнокожим человеком, которого торговец не потрудился представить. Оба были одеты для путешествия в космос: широкие брюки с плотными застежками на лодыжках, подпоясанные туники, все карманы на молниях или пуговицах. Бари, казалось, был не в духе. Он ругал своего слугу, и Уайтбрид постарался запомнить его слова, чтобы потом пропустить их через корабельный мозг. Гардемарин отправил торговца вперед с младшим офицером, а сам стал ждать мисс Фаулер.
Бари они поместили в жилище священника, а Сэлли — в каюте первого лейтенанта. Предлогом выделить ей большее помещение послужило присутствие Энни, ее прислуги, которая должна была жить вместе с ней. Мужчину-лакея можно было отправить вниз к команде, но женщина, даже такая старая, как Энни, не могла жить среди мужчин. Жители окраинных планет достаточно долго развивали новые представления о красоте. Они никогда не стали бы приставать к племяннице сенатора, но ее экономка была совсем другим делом. Все это имело смысл и, хотя каюта первого лейтенанта соседствовала с жилищем капитана Блейна, тогда как каюта священника была уровнем ниже и тремя отсеками ближе к корме, никто и не подумал протестовать.
— Пассажиры на борту, сэр, — доложил гардемарин Уайтбрид.
— Хорошо. Их устроили с удобствами?
— Мисс Фаулер — да, сэр. Старшина Эллиот показал торговцу его каюту.
— Разумно. — Блейн занял свое место командира. Леди Сандра… нет, она предпочитала, чтобы ее звали Сэлли, выглядела не слишком хорошо в те короткие минуты, когда он видел ее в лагере. По словам Уайтбрида, сейчас она немножко пришла в себя. Когда Род впервые увидел ее, выходящей из палатки в лагере, ему захотелось спрятаться, ведь он был вымазан кровью и грязью… А потом она подошла ближе. Она шла, как придворная леди, но была худой, полуголодной, с большими темными кругами под глазами. Да и взгляд этих глаз был бессмысленным… Что ж, за эти две недели она вернулась к жизни и теперь покидает Нью-Чикаго навсегда.
— Надеюсь, вы показали мисс Фаулер противоперегрузочное кресло? — спросил Род.
— Да, сэр, — ответил Уайтбрид и подумал: «И нуль-грав тоже».
Блейн с улыбкой взглянул на гардемарина. Что ж, пусть надеется, но звание тоже имеет свой вес. Кроме того, он знал девушку — встречал ее, когда ей было десять лет.
— Вызов из Дома Правительства, сэр, — доложил дежурный, и тут же раздался бодрый, беззаботный голос Кзиллера:
— Привет, Блейн! Готовы к отлету? — начальник снабжения ссутулился на стуле, попыхивая огромной трубкой.
— Да, сэр, — Блейн хотел сказать что-то еще, но закашлялся.
— Пассажиров разместили нормально?
Род готов был поклясться, что бывший капитан смеется над ним.
— Да, сэр.
— А ваш экипаж? Недовольных нет?
— Вы чертовски хорошо знаете… Мы справимся с этим, сэр, — Блейн подавил свой гнев. Не следовало сердиться на Кзиллера после того, как он дал ему свой корабль, но все-таки… — Мы еще не сидим друг у друга на головах.
— Послушайте, Блейн, я ограбил вас не шутки ради. У нас здесь не хватает людей для управления, и вы отправите сюда команду, прежде чем улетите.