Вернувшись на квартиру Джима, я рассказал ему, как прошел мой день. По лицу пожилого человека было видно, что ему действительно интересно то, что я рассказываю.
Сейчас будем ужинать, хозяин квартиры встал, но, чуть поколебавшись, снова сел. Лицо его стало хмурым и серьезным. Тут вот какое дело, Майкл. Мне тут Фил, сосед с третьего этажа, рассказал, что на улицах появились копы в форме и штатском, которые ищут подростка четырнадцати-пятнадцати лет. ИмяМайкл. Они не просто спрашивают, но и раздают листовки с его портретом. Ты мне ничего не хочешь рассказать?
«О как! Ведь только сутки прошли. И еще одна странность. Я ведь случайно выбрал себе имя».
Я в жизни ничего плохого не сделал, сэр, сказал я, при этом глядя в глаза Бармету честными глазами ребенка.
Эх, парень. Жизнь я прожил долгую, людей разных повидал и думаю, что вряд ли обознался. Думаю, что ты честный и хороший человек, Майкл. Кстати, Фил еще мне сказал, что мальчишку ищут, потому что он пропал, а не сделал что-то плохое, какое-то время он молчал, ожидая от меня ответа, а, не дождавшись, продолжил: Только это не самое плохое, парень. За его местонахождение копы обещают награду. Пятьсот долларов.
Вы меня им отдадите? Именно так должен был спросить испуганный подросток в моем понимании.
Нет. Даже мысли такой нет, Майкл. Живи у меня, сколько хочешь, вот только ведь люди разные бывают. Есть такие, что ради денег мать продадут, а уж тебя и подавно сдадут полиции. Тот же Фил. Этот алкоголик за пять долларов мать продаст.
Не волнуйтесь, сэр. Завтра утром я уйду. Большое вам спасибо
Погоди. Погоди. Не торопись. Это, конечно, не мое дело, но может быть так, что это твой отец подал в розыск?
Нет. Тут другое я замялся, не зная, рассказать часть правды этому человеку или нет, но потом решился, так как видел, что Джиму действительно небезразлична моя судьба. Я связан с тем пожаром. Вот только что-то случилось с моей памятью. Даже пожара не помню, пришел в себя уже бегущим по улице. Еще в голове остались только какие-то обрывки из прежней жизни. Вспомнил свое имя, а фамилии не помню.
Вот оно как с тобой случилось. Действительно, беда, в глазах у ночного сторожа появилась искренняя жалость. Дай бог, чтобы твоя память вернулась. Теперь я понимаю, почему ты тогда на складе отмалчивался. Что ты сразу мне не сказал? Мы бы с тобой сразу в больницу пошли.
Боялся. И сейчас боюсь, при этом я постарался придать себе испуганный вид.
Все будет хорошо, Майкл, а теперь дай мне подумать, хозяин квартиры закрыл глаза и несколько минут так сидел, потом открыл и сказал: Сделаем так. Ты завтра идешь к Фредерику, днем посидишь в кино или еще где, деньги я дам. Вернешься как можно позже, а я за завтрашний день постараюсь кое-что разузнать про тебя. На этом все, парень. Ешь и ложись спать.
Утро я отработал как обычно, в ускоренном темпе, а днем, чтобы не болтаться попусту, по совету Джима сходил в кино. Посмотрел два фильма подряд «Дик Трейси» и «Дом Дракулы». На ужастике даже придремал немного.
Никогда не любил гадать и все время старался делать выводы, исходя из подробного анализа собранных мною фактов и деталей. Именно поэтому, когда я вернулся на квартиру и увидел сидящего за столом, вместе с Джимом, чужого человека, пытался подметить черты и детали незнакомца. Восточный разрез глаз говорил, что у него в родне были китайцы. Костюм, бежевая рубашка. Одежда явно богаче, чем у Бармета. Кажется, что мужчина просто сидит, а в теле чувствуется напряжение. Не полиция. В нем не было властности, которая просто прет наружу у американских копов. Бандит? Оружия под пиджаком нет. И при этом он явно не рядовой гражданин. Журналист?
«Эх, Джим! Старый ты простофиля! Привел-то его сюда зачем?!»
Здравствуйте, я вошел в комнату и остановился, прикидывая варианты для бегства или нападения, в зависимости от того, как будет складываться ситуация.
Майкл, познакомься. Это сын моего покойного друга. Он частный детектив. Зовут его Гарри Синг.
Теперь я более внимательно его оглядел. Американец китайского происхождения. Долговязый, худой, но при этом крепкий и жилистый мужчина. Лет тридцати пяти. Внимательный и цепкий взгляд. Ранняя седина на висках.
Не напрягайся, парень, скупо улыбнулся детектив, заметив мой настороженный взгляд. Я знаю Джима с детских лет, так что можешь доверять мне. Все, что ты скажешь, останется внутри меня. Так как, разговор у нас состоится?
«Частный детектив. Хм. Пусть не бандит, но откровенничать я с тобой не собираюсь, а уж тем более верить, что бы ты там ни говорил».
Такое понятие, как «вера к человеку», у меня давно отмерло в силу профессиональной ненадобности. К тому же ситуация, в которой я сейчас оказался, сильно напомнила мою прежнюю работу, когда за тобой охотятся, чтобы поймать и выпотрошить. В той жизни. И, похоже, это снова повторяется в моей новой жизни.
Честно говоря, мне больше нечего добавить, если Джим все вам рассказал.
Пусть так, Майкл. Тогда я расскажу, что мне удалось узнать. После разговора с Джимом я позвонил одному знакомому журналисту, и тот мне под большим секретом рассказал кое-какие подробности, которые им запретили освещать в прессе. Он же мне сказал, что на пожар вместе с полицейскими приехали ребята из ФБР, а это может означать только одно, твоя семья числится по их ведомству. Это первое. С такой жестокостью, с какой бандиты расправились с несчастной семьей, а затем сожгли дом, могут действовать только люди Микки Коэна. Он, если ты не знаешь, некоронованный король преступного мира этого города. Правда, есть еще Джек Драгна, но тот слабоват в коленях, поэтому я не думаю, что это он мог подобное совершить. Это второе. В доме, где был пожар, жила семья по фамилии Швертинг. Муж, жена, сын и две дочери
Плакать по заказу я не умел, поэтому сделал что мог, придал своему лицу тревожно-взволнованное выражение.
Их сына звали Майкл. Отец семейства работал в банке на хорошей должности, а мать была домохозяйкой.
Я запоминал сказанное, делая упор на фактах и фамилиях, чтобы потом разобраться «кто есть кто» в этом городе, а когда детектив закончил говорить, скривил лицо в жалобной гримасе, показывая этим, как сильно взволнован. Впрочем, мое внутреннее волнение было не показным. Хоть до этого мне не приходилось иметь дела с мафией, зато с китайской триадой был знаком не понаслышке, а эти две преступные организации, получившие мировую известность, как известно, два сапогапара. Продолжая играть роль подавленного и испуганного мальчишки, я с трудом выдавил из себя:
С моей памятью что-то не так, я ведь даже не помню лиц своих родных. Не помню, как их зовут!
Крепись, Майкл, решил подбодрить меня простодушный Джим. Мне кажется, что сейчас так даже лучше для тебя. Меньше страданий. А память, дай бог, к тебе когда-нибудь вернется.
Какое-то время мы молчали, потом детектив сказал:
Не хотел говорить, но судя по тому, как ты держишься, парень, думаю лучше, чтобы ты это знал. Кроме полиции тебя ищут гангстеры, и если я все правильно услышал, то они решили, как и полиция, назначить за тебя ценудве тысячи монет. Поэтому скажу сразу: здесь они тебя скоро найдут. Очень скоро.
А если я уеду? Далеко уеду!
Может быть, ты где-то спрячешься, но только на какое-то время. Потом тебя обязательно найдут, так как, судя по всему, ты важный свидетель. Ты, по своей молодости, просто сейчас не можешь этого понять, но поверь, жить, постоянно оглядываясь за спину, это самая настоящая пытка. Но если ты решишь бежатьбеги прямо сейчас.
Может, вы можете что-то посоветовать, сэр? с надеждой спросил я, глядя на детектива честными и испуганными глазами.
Могу. Вот только, насколько это будет правильно, я не знаю. Можно пойти к федералам и сделать то, что они попросят. В этом случае они возьмут тебя в программу по защите свидетелей. Ты получишь временную защиту, документы, а потом после слушаний или суда тебя отдадут в какую-нибудь семью. Будешь жить в другом городе, в другом штате, под чужой фамилией. Вот только в этом случае о тебе станет известно куче людей, которые будут придумывать тебе биографию, оформлять документы, и кое-кто из них может соблазниться на деньги мафии.
Я снова сделал взволнованное лицо и быстро спросил: