Судя по тому, что одета Анастасия была совершенно не по формеблузка и шорты, явилась она не с работы. Я бы даже сказал, что она прибежала прямо из дома в домашней одежде, сменив тапочки на босоножки и даже не глянувшись в зеркало. Для женщины это несомненный подвиг.
Но какого кваzи она вообще здесь делает? Её работапробирки, скальпель и газоанализатор!
Всё те же лица, внезапно сказал кто-то, хватая меня за локоть. Хорошо хоть ребёнка не притащили. Что вы здесь делаете?
Это был пожилой гэбэшник, которого я вчера счёл экспертом вроде Анастасии. Сегодня я уже не был в этом так уверенна мужчине был бронежилет, а за спинойкороткоствольный дробовик.
А вы-то? высвобождая руку, спросил я. А она-то?
Она-то понятно, туманно ответил гэбэшник. Но вы зачем явились?
Что происходит? спросил Михаил.
Поколебавшись, гэбэшник кивнул:
Идите к шефу. Пусть он объясняет.
Михаил сразу двинулся дальше, а я задержался на секунду, посмотрел гэбэшнику в глаза. Тот вздохнул и негромко сказал:
Захват заложников.
В полном недоумении я двинулся следом за кваzи. Захват? Заложников? Бред! Восставшие не захватывают людей в заложники. Восставшие нас жрут!
При нашем приближении и Анастасия, и Владислав замолчали. Капитан возвёл глаза к небу и даже развёл руками. Анастасия понурилась и отвела взгляд.
Доброе утро, капитан Маркин, сказал Михаил. Что происходит?
Всем хотелось бы знать, ответил капитан. Но это закрытая информация.
Слушайте, Маркин. Я оттеснил Михаила. Здесь захват заложников, понимаю, это ваша прерогатива. Но, черт возьми, как?
Откуда вы знаете? резко спросил капитан.
Птичка на хвосте принесла.
Я этой птичке клюв начищу, выругался Маркин. Да, это наш вопрос, покиньте зону оцепления. Не заставляйте выводить вас силой.
Это Виктория! выкрикнула Анастасия. Это Виктория, Михаил! Она захватила заложников!
Кваzи захватила людей в заложники? судя по всему, Михаил был шокирован.
Восставших! резко сказал Маркин. Ваша психованная беглая кваzи напала на приют. Она освободила восставших, а людей выпустила.
Всех? уточнил я.
Да, всех, мрачно сказал Маркин.
Ну так всё решается очень просто, обрадовался я. Про систему затопления не врут? Или ядовитый газ, разъедающий мёртвую плоть?
Анастасия почему-то посмотрела на меня очень недобрым взглядом. Михаил вздохнул и ответил вместо Маркина:
Врут, конечно. Там не затопление и не газ. Там магнетроны. Весь приютодна огромная микроволновка.
Я обалдел. Никогда не подозревал, что церковь настолько идёт в ногу со временем. Магнетроны! Ёшкин кот!
Да не верю! воскликнул я невольно.
Это из старых военных запасов, холодно сказал Михаил. Разрабатывали какое-то оружие на страх супостатам. В боевых условиях против живой и мёртвой силы оказалось не очень эффективно, это больше рассчитано на технику. Но кто-то додумался использовать как системы безопасности в институтах, изучающих восставших, и к Он неприязненно посмотрел на Маркина и не закончил фразу. С тем же осуждением в голосе добавил: Конечно, церковь тоже для своей лечебницы выпросила.
Церковь ничего не выпрашивает, Михаил, мягко поправили его. Церковь просит.
Поп подошёл неслышно, будто опытный спецназовец. Да он такое впечатление и производилнемолодой, но очень крепкий, без свойственной попам полноты.
Одет он был в рясу неожиданно белого цвета. Я как-то привык к тому, что наши попы ходят в чёрном. Хотя у них вроде есть какое-то белое духовенство и какое-то чёрное может, в этом дело.
Включайте свои магнетроны, отче, как можно вежливее сказал я. И пусть Господь упокоит несчастных. Он их уж заждался, полагаю.
Священник мягко улыбнулся, будто я был ребёнком, сморозившим чушь.
Ваше Высокопреподобие, сказал Маркин, извините, их сейчас уведут
Не надо, Слава, сказал поп.
Ух ты! Да они знакомы, похоже!
Протоиерей Пётр Меленков? спросил неожиданно Михаил. Руководитель седьмой канцелярии?
Бедренец Михаил Иванович? Особый инспектор Представителя? тепло спросил поп.
Я почувствовал себя лишним.
И поэтому немедленно вклинился в разговор:
Простите, что вмешиваюсь. Я, конечно, простой полицай, в высоких материях не силён. Но с каких пор кваzи могут шантажировать людей, взяв в заложники восставших?
Михаил, Пётр, Владислав и Анастасия молча уставились на меня.
Почему-то мне стало неудобно.
Я имею в виду, что не станет же она их убивать, сказал я. Кваzи относятся к восставшим как к детям. Это всем известно!
Есть люди, которых ничуть не смутит необходимость убить ребёнка, сухо ответил Владислав.
Ладно, допустим, неохотно сказал я. Эта Викториясовершенно психованная даже для кваzи. Извините, Михаил. Допустим. Но мы не ведём переговоров с террористами. Кваzитак кваzи, восставшиетак восставшие. Почему спецназ не начинает э
Не начинает что? ласково спросил Протоиерей. Освобождение заложников?
Да, глупость сморозил, честно признал я.
И впрямь. Как освобождать полторы тысячи восставших, мечтающих сожрать своих освободителей? Они и сами по себе смертельно опасны, это ведь не новенькие, неуклюжие восставшие, эти просидели в заточении десяток лет, они быстры и неутомимы, их очень трудно убить. А уж когда их направляет воля кваzи, то отправлять в подвалы храма спецназэто только кормить восставших.
Тогда уж простите, но вот вам мнение простого полицейского, сказал я. Включайте магнетроны. Пока эта сволочь не бросила восставших на штурм. Это чахлое оцепление, я демонстративно огляделся, полторы тысячи хорошо выдержанных восставших не удержит. Вы даже огнемёты не подтянули, даже танки! Мы рискуем получить вспышку в центре Москвы. Вспышку первой категории!
Я понимал, почему вокруг нет бронемашин и сотен солдат. Паника в центре Москвыэто не шутка. Я только ждал, когда они начнут возражать и объяснять, в чём я не прав. А они почему-то молчали. Все. И поп в белой рясе, и наглый госбезопасник, и кваzи. Только Анастасия почему-то всхлипнула.
Он прав, неожиданно сказал Михаил. К моему глубокому сожалениюон прав. Включайте свои магнетроны, Ваше Высокопреподобие.
Лицо Петра исказилось как от боли. Он покачал головой.
Полторы тысячи душ
Когда вы вывели танки своей бригады на МКАД, вы не колебались, полковник Меленков, сказал Михаил. Вы убили сотни тысяч восставших и десятки тысяч людей. Но спасли миллионы живых людей.
Вот тут я понял, кто передо мной, сглотнул и подавил желание вытянуться по стойке «смирно».
Протоиерей покачал головой:
Полковника Меленкова давно уже нет.
Но вам придётся его позвать, Ваше Высокопреподобие, сказал Михаил. Простите, но это решение принять можете только вы. Я, со стороны кваzи, готов засвидетельствовать, что это был единственный возможный выход.
Толик, сказала вдруг Анастасия. Моего младшего брата зовут Толик. Ему десять лет. Он он там. Мама там. И он там. Когда если он превратится в кваzи, он все равно останется ребёнком. Навсегда.
Она посмотрела на меня, глаза её были сухими.
Наверное, Денис прав. Наверное, другого выхода нет.
Вот почему она примчалась к храму. Вот что значили её вчерашние слова про мать и брата, которые «отдельно».
Вы слышали их мнение, с каким-то облегчением произнёс Владислав. Ваше Высокопреподобие, я к нему присоединяюсь.
Я посмотрел на бывшего полковника, чьим именем собирались назвать площадь в центре Москвы, но потом так и не назвалиговорят, по его настоятельной просьбе, человека, которого прочили в президенты, но который внезапно исчез отовсюду. И увидел в его глазах растерянность и страх.
Он боялся. Боялся второй раз совершить то, что однажды уже сделал. Убить полторы тысячи уже мёртвых лишив их шанса однажды обрести разум и вернуться пусть к искажённой, уродливой, но всё же жизни
Как в нём все это сочеталось?
Военное прошлое. Уход в религию. Церковная карьера.