Практика показывает, что в таких экстремальных случаях, до прояснения ситуации, носители погон и оружия начинаю организовывать 'очаги спасения', где занимают оборону и спасают в первую очередь себя любимых, своих семейных, ну и вообщевсех кто к ним пробьется. Последнихпо остаточному принципу, разумеется.
Днепр тут не стал исключением.
'В осаде'20.03.2007 г. 8.00Его ведомство только проснулось: топот ног по утру в коридорах, хлопки открываемыхзакрываемых дверей. Здание как будто жило прежней жизнью, но его чутье уже подсказывало, что что-то идет не так: толи утренняя чечетка расходящихся по кабинетам людей ему казалась громче обычной, то ли утренних звонков больше чем надо. Но что-то было явно не так, не так как обычно. Не так, как еще вчера или неделю назад.
Закончив нужные процедуры по экстренному оформлению отпуска и передаче текущих дел своему 1-му ЗамуСемину Евгению Борисовичувысоченному лбу 35 лет, он стал ждать Анюту. Та прибыла без опоздания. Два баула с продуктами были протащены в его кабинет, и Анямолодая симпатичная девочка, отправлена домой.
А на двери его кабинета красовалась понятная надпись:
'В отпуске до 25.03.2007 гИ.О. до возвращения назначенБорисов Е.Б.'
20.03.2007 г. 10.07Его мобильный зазвонил в первый раз около 10.00., но Кравчий проигнорировал звонок. В течение часа ему звонили еще около дюжины раз, с разных номеровв основном рабочих, но его трубка лишь мигала на столе, показывая номер жаждущего его услышать абонента. Он сейчас в отпускеимеет право на 'неответ'. А для решения текущих дел есть И.О. - пусть и отдувается. Сунуться же в его кабинет могут только с санкции Службы собственной безопасности, а для этого нужно сделать что-то ну совсем 'героическое'.
Около 11 часов дня Кравчий тихо матюгнулся про себя, и полез вынимать батареи из мобильных. Сначала из своего, а потом настала очередь жены и детей: целенаправленно сейчас его искать не будут, но вот исключить ситуацию, при которой прикола ради глянут, где это он ныкаетсяисключить было нельзя.
20.09.2007 г. между 11.00 и 11.30В принципе Сергей Петрович не был злонамеренным дезертиром или трусом. Просто он получил очень противоречивую информацию, которой ну никак нельзя было верить, но которой имелось косвенное подтверждение. А посему он, не мудрствуя лукаво, решил последить за событиямдо конца дня. А там, если информация, полученная от 'этого параноика' не подтвердится, он спокойно и с достоинством выйдет из кабинета и отправится в свой заслуженный 4-х-дневный отпуск абсолютно ничем не рискуя. Так сказать его план 'А'. Но вот что делать, если слова 'параноика' будут хоть сколько близки к истине Кравчий не зналОн как раз думал над планом 'Б', когда, совершенно неожиданно для него случился бунт.
Я не могу больше тут находится, Сережа. Мальчикамнужно в школу, мне и маленькомусвежий воздух, а твоей мамепокой, начала заводить шарманку супруга уже второй или третий раз за полчаса. Тон ее с каждым разом становился все громче, и того гляди, грозил сорваться в истерику. Ну а то, что беременных баб успокаивать занятие долгое и неблагодарное, Сергей Петрович знал не понаслышке.
Фоном ее очередного заявления в этот раз стало тихое нытье детей и вопросительное молчание матери.
Если бы они были дома, он мог бы на нее гаркнуть, 'протиранить' или сделать другой пасс, дрессирующий персональную покорность и общее послушание.
Но сейчас их тут как бы не было, и, несмотря на то, что кабинет его был со звукоизоляцией, шуметь ему ой как не хотелось.
Юлечка, сядь и успокойся, голос его против обыкновения был спокоен, сдержан и почти ласков.
Сережа! Голос у Юлечки стал дрожать, рискуя окончательно сорваться на взвизг, что происходит?
К вечеру увидим, буркнул Сергей Петрович. А сейчас надо посидетьтихо как мышки.
А делать то нам что?
Ноут вы с собой взяли?
Да! Но лицо супруги было растеряно, и она явно не знала что делать.
Вот значит открывай его и ищиищи любую информацию в новостях, которая тебе может показаться странной. А если все будет в порядке, то уже вечером мы будем дома. Если я был неправя буду очень этому рад.
Хорошо, Сереженька, но договорить она не успела.
Стрельба раздалась неожиданно и практически рядом. Кто-то стрелял в коридоре. Кто-то истошно истерично кричал, а кто бежал и барабанил в двери вдоль всего коридора. И в их двери тоже кто начал стучать, прося о помощи.
Кравчий успел крутануться так, что бы одновременно сделать несколько разнонаправленных движений: прижать к себе жену спиной и зажать ее рот своей правой рукой, обхватив ее бьющееся в испуге тело левой, повернуть к испуганным детям и матери голову и, приоткрыв рот, показать им демонстративно прикушенный язык.
Его поняли всеи дети с мамой кивнувшие головой, и Юлечка, переставшая биться и позволившая своему телу успокоиться в руках мужа. Открывать дверь Сергей Петрович не стал, хотя голос кричавшего человека узнал почти сразу, и от этого знания на душе у него стало очень нехорошо.
20.09.2007 г. -11.03Сейчас он слушал лишь то, что мог прослушать, оставаясь незамеченным, ведя лишь пассивное наблюдение за развитием ситуации. Стороннему наблюдателю могло бы показаться, что, сидя в кабинете, и не имея связи, мало что можно понять. Но это было далеко не таку Кравчего были свои источникипрямые и косвенные, которые позволяли ему анализировать развитие ситуации. Он не мог участвовать в селекторе, но мог видеть интенсивность переговоров и число участников, он не мог знать, куда выезжают машины, но видел, что возвращаются далеко не все, как автомобили, так и люди в них сидящие.
Ситуация в стране и в мире его сейчас абсолютно не интересовалиповлиять на нее он никак не мог, так стоило ли обращать на это внимание?! А вот то, что сейчас происходит в 2030 метрах от негобыло для него куда как важнее. Исключения составляли лишь сообщения о 'зомбЯх' или 'обратившихся', как их успел окрестить местный жаргон, их Кравчий выделял особо.
Нет, он мог бы конечно окончить свой краткий отпуск прямо сейчас, но что бы он получил?
В лучшем случае его бы вынудили принимать решения в режиме цейтнота при недостатке информации. А для этого он своего Женю И.О. и назначилвот пусть и отдувается.
В худшем случае его кинули бы, как, наверное, кинули уже всех остальных сотрудников его Департамента, на улицы. И уж там ему было бы точно не до анализа ситуации.
Поэтому самое разумное для него былопросто ждать, потихоньку собирая и анализируя информацию.Одним словом'не светить' и отсидеться.
20.03.2007 г13.15В здании снова кричали. Громко, истерично, так, как могут кричать взрослые, сильные и до усрачки перепуганные мужчины.
Крик, надрывный и истеричный, шел из одного места, но откуда именноСергей Петрович точно не знал.
Затем, через минуту или около того, раздалось пять или шесть выстрелов, и крики смолкли.
Зато стал слышен топот множества ног, бегущих с разных концов громадного здания к источнику задавленного крика.
20.03.2007 г. после 14.00Снова стрельба. На этот раз вместо одиночных выстрелов из пистолета, как было в первый раз, были слышны очереди и одиночные выстрелы сразу из нескольких видов оружия. Стреляли и кричали одновременно сразу в нескольких концах здания. Это могло означать сразу две вещис одной стороны степень угрозы возросла, но с другойсистема охраны здания успевала отреагировать на выросшие угрозы, вызвав заблаговременно подкрепление.
Кравчий отметил, что сыновья держаться неплохо. Мать тоже. А вот Юлечка кажется, поплыла. Ну да ничего, решил он. Так даже лучше. Было бы куда хуже, если бы у нее случилась истерика.
Остается просто ждать, пока ситуация разрулится без него. Или, что более вероятно, проблема обретет четкость.
'Этих', как окрестила их Юлечка, они видели несколько раз в течение дня, бредущих куда то или стоящих в тени зданий.
Их намерения сразу стали ясны, когда один из 'этих' сумел-таки схватить проходившую мимо бабку (кажется, у той были проблемы с ногами). То, что было дальше, Кравчий не разрешил смотреть ни жене, ни детям. Матери он ничего говорить не стал, но она и не горела желание быть наблюдателем.