Камин топился исключительно в тех случаях, когда Жнецу хотелось полюбоваться пламенем, в остальное время он неподвижно сидел в кресле или же лежал на не слишком удобной для его роста кровати, уставившись в деревянный потолок, рассматривая щели, прислушиваясь к бегающим по чердачку мышам, воркованию голубей. Сейчас же постель была занята, в ней спала девичья душа, свернувшись калачиком и образовав небольшой бугорок под тонким одеялом. Мальчик устроился в кресле, положив ногу на ногу и прикрыв глаза, но при виде Жнеца встрепенулся и внимательно осмотрел стоящего перед ним высокого мужчину в черном костюме с длинными худыми конечностями. Стоило тому снять слегка потертый цилиндри по плечам рассыпались белоснежные волосы, прикрыв острые скулы. Из-под съехавших на нос очков на мальчика смотрели спокойные миндалевидные глаза цвета расплавленного серебра под светлыми бровями. Узкий, без малейшего намека на щетину подбородок и отдающие мертвенной голубизной тонкие губы. На вид Жнецу можно было дать около тридцати лет. Взрослый, но не потерявший юношеской привлекательности мужчина. Пока он снимал перчатки, в камине вспыхнул огонь, и мальчик вздрогнул, повернувшись к багровому пламени с золотистыми переливами. Тень от него расползлась по сторонам, облизнув колени Жнеца, севшего напротив мальчика в соседнее кресло. Сняв очки, он взглянул на ребенка вертикальными, как у змеи, зрачками, а затем расслабленно вытянул и без того длинные ноги, задев каминную решетку острым носком высокого, плотно зашнурованного ботинка.
«Обувь дорогая», отметил мальчик. Господин выглядел опрятно, а вот комнатанежилой и бедной, с легким налетом пыли.
Тебя зовут Калеб? спросил Жнец, и мальчик кивнул. А твою сестру?
Вайолет, он взглянул на девочку. Почему мы не ушли с мамой и отцом? Калеб пошевелил полупрозрачными пальцами.
Ваше время не пришло, а мой план перевыполнен, ответил Жнец, глядя на огонь. Я не могу и не имею права вас забрать.
Языки пламени выплясывали перед ним пестрый танец, ласкали каменные стены, опаляли решетку, заставляя ботинки поблескивать. Тени скользили по ковру, вились вокруг его ног.
Мы можем стать прежними? Калеб наклонился к нему, сцепив руки в замок.
Для чего? Жнец удивленно вскинул светлые брови. Сейчас тебе ничего не угрожает, ты не чувствуешь холода или жара, голода так ведь?
Мальчик кивнул:
Ничего, он коснулся своего сердца, где на рубашке виднелось кровавое пятно от удара в спину. Но глупо уйти, не узнав, за что убили родителей и нас. Не почувствовав вкуса жизни.
Жнец склонил голову на бок, его волосы упали на грудь:
Хочешь вернуться в прежнее тело? Дышать и жить? Твой враг может найти вас и вновь убить, тогда я ничего не сделаю, кроме своей работыон замолчал. Ты имеешь законное право располагать своим жизненным временем столько, сколько отмеряно, как и твоя сестра.
Калеб встал с кресла и подплыл к Вайолет, коснулся ее головы.
Ты поможешь нам вернуться в наши тела?
Жнец кивнул:
Но вас необходимо зашить, он подошел к чулану и, открыв дверцу, показал мальчику их телабледные, окровавленные, с ужасными ранами. Жнец с легкостью поднял сначала тело Калеба, устроив его в кресле, а затем и Вайолет. Два мертвеца сидели бок о бок, склонившись друг к другу, и представляли умиротворенную картину сна.
Вайолет, проснись, брат потрепал сестру по щеке, и та захлопала ресницами.
Что такое? пролепетала она, но при виде собственного тела спрыгнула с кровати и подлетела к креслу. Ой! Это же мы! она провела пальчиками с острыми ноготками по перерезанному горлу. Ну вот, весь воротничок перепачкан. Калеб! Мне нужно немедленно переодеться, не могу же я выйти в свет такой замарашкой, маме бы это не понравилось, захныкала девочка.
Жнец надрезал свое запястье и протянул мальчику:
Пей.
Калеб недоверчиво покосился на руку с голубыми венами и на разрез с выступившими бисеринками крови.
Мне тоже нужно? спросила Вайолет, почувствовав, что происходит нечто очень важное.
Леди вперед. Не бойся, Жнец кивнул.
Девочка пожала плечами и доверчиво прильнула губами к порезу. Калеб с ужасом наблюдал за происходящим, и все же любопытство пересилило страх. Стоило Жнецу отнять руку, как мальчик повторил за сестрой.
Теперь вернитесь в тела, представьте, что ложитесь в них как в кровать, приказал Жнец, проведя острым языком по порезу, и тот затянулся, оставив тонкую белесую полосу.
Вайолет не легла, а запрыгнула в тело, и то дернулось. Калеб действовал осторожнее, и вот он глядит на комнату человеческими, а не призрачными глазами, чувствует гладкую обивку кресла, а затем громко чихает от щекочущей нос пыли.
Вайолет вытащила из манжеты платок и промокнула уголки губ себе, а затем брату:
Вот мы замарашки, но кто же вы, сэр? обратилась она к Жнецу.
Господин Смерть, но также меня называют Жнецом, представился он.
Вайолет спрыгнула с кресла, щелкнув каблучками ботиночек о пол, и, как полагается, сделала реверанс.
Вайолет Элизабет Рестлесс, приятно познакомиться, она протянула руку, и Жнец пожал ее. Это мой брат, Калеб Джеймс.
Теперь мы знакомы, Жнец поклонился. Эта маленькая леди вызвала в нем умиление. Странное, но приятное чувство, заставившее его улыбнуться, обнажив острые клыки.
Господин Смерть, теперь в отсутствии родителей вы позаботитесь о нас?
Жнец удивился, не зная, как ответить.
Нет, Вайолет. Мы не можем просить его позаботиться о нас, как это делали родители, сейчас мы одни, вступил в разговор Калеб. У него свои важные дела, это очень неучтиво с твоей стороны ставить господина Смерть в такое неудобное положение.
Вайолет поджала губы и покаянно склонила голову.
Куда же нам пойти, Калеб? Обратно домой?
В вашем доме произошел пожар, и он вряд ли уцелел, поделился новостью Жнец.
Мальчик покачал головой.
Мы в любом случае не сможем туда вернуться, и те убийцы
Убивший васне жилец, джентльмен в плаще перерезал ему горло. Он же убил ваших отца и мать.
Вайолет прижалась лицом к плечу брата и сжала его руку. Пепельные волосы скрыли ее личико от Жнеца. Девичьи плечи задрожали от рыданий.
Я сказал что-то не то? недоумевал Жнец. Разговоры о смерти, убийствах, их подробности были для него самыми будничными, но чтобы они вызывали слезы? Странно впрочем, только для него, ведь онСмерть.
Вы ведь не человек, констатировал Калеб, поглаживая руку сестры. Вам не понять, каково это потерять самых дорогих людей, в один миг лишиться семьи, крыши над головой и всего привычного. Кто погубил нашу семью? Вы знаете? он пытливо заглянул в серебристые глаза.
Жнец развел руками:
Нас не снабжают информацией о жертвах или их убийцах, все, что мы получаем, список и, следуя ему, собираем души. Вы стали случайными жертвамиредко, но такое случается.
Что же нам делать? Как мы сможем найти убийц? всхлипнула Вайолет, утирая слезы платком и пытаясь стереть кровь с кружевного воротничка, но он был безвозвратно испорчен, как и лента с медальоном. Единственное украшение, которое осталось от прежней жизни. Отец подарил его ей, когда Вайолет закапризничала и захотела такое же, как у матушки. Та носила медальон на манер броши, цепляя к воротнику блузы или платья. Потакая капризам дочери, отец купил ей украшение: камень александрит дивного зеленого цвета, меняющий окрас на фиолетовый, а иногда бордовый. Отец всегда поглядывал на украшение задумчивым взглядом, а Вайолет думала, что он считает ее маленькой для таких драгоценностей.
Девочка коснулась камня, стирая с него засохшие капельки крови, подтянула чулок в черно-красную полоску по последней моде:
Калеб! она дернула брата за рукав, и тот вздрогнул, выйдя из задумчивости.
Мы можем отправиться в Китай там наш дядя Блейк, но боюсь, нам неоткуда взять денег на билеты.
Китай?! Ты сума сошел! Не поплыву я ни в какой Китай, Вайолет топнула ножкой и вернулась к кровати, усевшись на нее и сложив руки на груди, всем своим видом выражая протест.
Что если я стану вашим опекуном? неожиданно для всех, в первую очередь для самого себя, предложил Жнец.