Ани тем временем достала большую миску, и продукты, будто сами зная что делать, начали высыпаться, выливаться, выкатываться в нее. Девочка замесила тесто, а на плиту уже плыла большая чугунная сковорода, и масло лилось на нее тонкой струйкой.
Ани любила готовить, это было одно из немногих ее развлечений. Ей нравилось самой участвовать в процессе, магия лишь экономила ей время.
Полчаса спустя Ани и Хлюп уже вовсю уминали пышные золотистые оладьи, обильно политые сиропом и посыпанные ягодами. Сытный завтрак отвлек девочку, и она на некоторое время забыла яркие зеленые глаза.
Глава 5. Гнев отца
Витя медленно шел домой, не переставая думать о странной девочке из леса. Она не была похожа на других девчонок из деревни, слишком уж ярко она была одета. Синие штаны с блестящими звездами, морковно-оранжевая куртка, непокорные кудри, торчащие во все стороныона напоминала маленькую дикарку. И она так уставилась на него, будто никогда раньше не видела людей.
«Ее не за что винить, это же ты чуть ее не убил», угрюмо думал про себя мальчик. Когда первый шок прошел, Витя понял, что девочка чудом избежала ранения. Если бы он в нее попал, мальчик бы себе этого не простил. «Хорошо, что все обошлось», покачал он головой.
Чем ближе Витя подходил к дому, тем сильнее мысли об удивительной встрече в лесу вытесняли более насущные проблемы. Остыл ли отец? Не досталось ли Софье, пока он «проветривал голову»? Мальчик пришел из леса с пустыми руками, что еще сильнее могло разозлить Гордея.
Осторожно открыв дверь, Витя зашел в дом. На кухне никого не было.
Папа ушел к дяде Захару, напугал мальчика голосок сестры.
Увидев, что с ней все в порядке, Витя облегченно вздохнул.
Мама пошла в храм, а близнецы куда-то опять убежали, продолжила доклад Софья.
Храм Всепрощающей матери построили не так давно. В последнее время новая религия распространялась по близлежащим деревням со скоростью лесного пожара. Их деревня Беспроторица хоть и была самой крайней, но тоже менялась под воздействием недавно появившейся веры.
В храме находили приют и проникались идеей спасения души многие несчастные люди деревни. Новая вера появилась словно из ниоткуда и вдруг охватила умы соседей. Александра все чаще задерживалась в храме по несколько часов, только там она чувствовала спокойствие.
Витя старался обходить храм стороной, потому что там считали, что любое отличиеэто проявление злых сил. К Витиному заиканию тоже относились с опаской, и мальчик, и так говоривший мало, теперь старался помалкивать как можно больше и не привлекать к себе внимания.
Т-ты обедала, Софья? ласково спросил Витя.
Нет, братик. Мама сказала дождаться, но ее все нет и нет.
Представив, как сестра сидит и терпеливо ждет прихода матери, которая не очень-то торопилась возвращаться домой, Витя стиснул зубы.
Ну хорошо, п-пойдем, я что-нибудь п-придумаю, постарался спокойно сказать он.
Подогрев кашу, оставшуюся с завтрака, Витя с Софьей хотя и не очень сытно, но поели. Оставив сестру играть в куклы на первом этаже, мальчик поднялся в свою маленькую комнатку под крышей. Теперь, когда ничего его не отвлекало, он мог поразмышлять о девочке с карими глазами.
***
Видимо, Витя задремал, потому что не услышал, как кто-то поднялся к нему по лестнице. Мальчик подскочил от неожиданности, услышав голос:
Эй, Витя, тебя отец зовет.
В первую секунду мальчик не мог понять, кого из близнецов он видит перед собой. Они были практически неразличимы, только под глазом у Вани была маленькая родинка.
«Родинки нет, значит, Степа», подумал Витя.
Чего он хочет? подозрительно спросил мальчик.
Мне почем знать? отмахнулся Степка. Иди вниз да спроси.
Когда Гордей звал, это не предвещало ничего хорошего. Но отсиживаться в своей норе, как трус, Витя тоже не мог. Мальчик медленно спустился по лестнице, внутренне собираясь с силами.
Все было еще хуже, чем он думал. От дяди Захара, что жил по соседству с ними, отец всегда приходил злой, и от него разило жгучим настоем. Вот и сейчас, только увидев налитые кровью глаза Гордея, Витя ощутил в сердце укол страха.
Ну-ка, малец, иди сюда, пробормотал отец.
Ожидая чего угодно, Витя опустился на деревянный табурет рядом с Гордеем. Разговаривать с отцом в таком состоянии было все равно что по колючей проволоке ходить. Одно неверное слово, и тебя поранит до смерти.
Ты сегодня опять по лесу шастал?
Витя хотел просто кивнуть, но вспомнил, как отца раздражает, когда ему не отвечают. Вдохнув, он как можно короче сказал:
Да.
«Отлично, даже не заикался», с облегчением подумал мальчик.
И что, поймал что-нибудь? спросил Гордей.
Снова вдох, а затем:
Нет.
И почему?
Тон отца был обманчиво ласковым, и Витя понял, что теперь ему придется постараться. Он изо всех сил стараясь произнести слово гладко, но голос его предательски запнулся:
П-п-промахнулся.
Удар. Получив кулаком по уху, мальчик рухнул с табурета на пол.
АХ ТЫ ПРОМАХНУЛСЯ? бешено заорал отец, брызгая слюной. Ты, никчемная бестолочь, если уж ты шляешься по лесу, вместо того чтобы помогать родителям, так хоть приноси дичь на стол! А если не можешь, то какой в тебе тогда толк?
В левом ухе у Вити звенело. Он слышал яростные крики отца как через туман, все вокруг кружилось. Вдруг другой, тонкий, как звон колокольчика, звук донесся до мальчика.
Витя! громко причитала Софья.
Она опустилась рядом с мальчиком, поддерживая его голову. Это привело Витю в чувство. Нельзя было вставать между Гордеем и его жертвой.
ИДИ ПРОЧЬ, МАЛЕНЬКАЯ ДРЯНЬ! взревел отец.
Витя успел оттолкнуть Софью в руки матери, что стояла рядом, прежде чем тяжелый ботинок опустился на его спину. Синяки, еще не сошедшие со вчерашнего дня, отдались острой болью.
Отец снова и снова бил мальчика, словно в него вселился дикий зверь. Наконец даже мать не смогла больше спокойно смотреть на это и бросилась на руку Гордея.
Гордей, перестань! вскрикнула Александра. Ты же его убьешь!
Отец оттолкнул ее, но, по крайней мере, немного успокоился.
Будешь знать, как дерзить мне, зло сплюнул отец и, пошатываясь, вышел из комнаты.
Софья громко рыдала, вырываясь из рук матери. Витя с трудом поднялся с пола. Все его тело превратилось в один комок бесконечной боли. Казалось, что его перемолола гигантская борона.
В тот момент он понял, что еще одного раза он просто не переживет. Витя перевел взгляд на мать и произнес:
Б-береги Софью. Т-теперь у нее нет никого, кроме т-тебя.
Было что-то пробирающее до глубины души в его взгляде, и мать, вздрогнув, кивнула. Витя вырвался на улицу, не захватив куртку и даже не обувшись. Какая-то тяга заставляла его, напрягая последние силы, брести к лесу. Каждый шаг казался мальчику бесконечным. Вокруг все слилось в единое расплывчатое пятно.
Дойдя до поляны, где он встретился утром со странной девочкой, Витя рухнул в снег и потерял сознание.
Глава 6. Магический зов
Необъяснимый толчок разбудил Ани посреди ночи. «Кому-то нужна моя помощь», вдруг с абсолютной ясностью поняла она. Она подскочила с постели, растормошив Хлюпа, который недовольно закряхтел.
Хлюп, вставай, быстро произнесла Ани.
Видимо, фамильяру передалась ее тревога, потому что его иголки стали зеленоватыми. Он словно спрашивал, что произошло.
Пока не знаю, пробормотала девочка, натягивая одежду. Магия позвала меня, я должна идти.
Практически скатившись с лестницы, Ани натянула ботинки и, подхватив Хлюпа, выскочила за дверь. Проникнувшись ее беспокойством, еж даже не возражал сидеть на руках. Магия подталкивала Ани бежать быстрее и быстрее, пока та не оказалась перед разветвленным дубом.
Здесь она на секунду замешкалась, вспомнив недавнюю встречу с человеком. Хлюп взглянул на нее, будто спрашивая: «Ты уверена, что готова рискнуть?». Девочка прислушалась к внутреннему чутью.
Да, уверена, твердо ответила она.
Произнеся заклинание, Ани прыгнула в портал.
***
Магия продолжала пульсировать в девочке, подталкивая ее, заставляя ее торопиться навстречу тому, чего она не знала. Наконец Ани выбежала на поляну, где встретилась с человеческим мальчиком. Магическая нить последний раз вспыхнула в ней и погасла.