Когда же он женился в шестой раз, все пошло не так, как обычно. Его новой жене было глубоко плевать, что там такого хранит ее муженек, и она полностью игнорировала эту комнату. Ее больше интересовали деньги, которых у Кросфера было более чем достаточно. На них она устраивала званые обеды, покупала дорогие безделушки, ездила в поездки, сорила деньгами с невероятной легкостью и все никак не хотела входить в эту самую комнату.
Стены дома Кросфера дрожали от никогда не стихающей музыки. Толпы гостей ходили по коридорам. Он бесился. Ему не нравился весь этот шум. Кроме того, он не привык так долго жить с одной женщиной, но повода отправить ее на тот свет найти не мог. Он так привык расправляться с женами за их вторжение в его секрет, что представить себе, за что же отрубить голову этой, не мог. Хотя она предоставляла этих самых поводов больше, чем кто-либо другой. Она даже умудрялась приводить в дом любовников. Пара из них, прячась от гнева Кросфера, забегала в ту самую комнату, в которую входить было нельзя. Маньяк с удовольствием обезглавливал и их.
Между тем его золотой запас медленно, но верно, уменьшался. Разгульная жизнь его супруги требовала больших затрат. В конце концов злодей понял, что если не предпримет что-нибудь, то будет разорен. Впадая в отчаяние, он начал часто расхваливать перед своей женой, какие удивительные секреты таит в себе эта комната, но она ее по-прежнему не интересовала. Кросфер оставлял ее приоткрытой, но и это не помогало. Однажды он даже попросил супругу принести что-то оттуда, но она сказала, что для этого есть слуги. Жена не поддалась даже на эту уловку.
Убийца был так расстроен, что стал проводить все свое время лежа на кровати и глядя в потолок. Денег становилось все меньше, также как и места для новых нарядов, на которые они тратились.
Когда же он был разорен окончательно, его супруга, недолго думая, собрала в чемоданы все добро и поехала к маме, сказав, что ей не нужен мужчина, не способный ее содержать. За ней ехало три воза с одеждой и побрякушками. Уже спустя пару недель кто-то видел ее в компании другого местного богача. А еще через пару месяцев он тоже объявил о своем банкротстве.
Чтобы расплатиться с долгами и получить хоть какие-то деньги на жизнь, Кросфер продал свой замок и уехал из него навсегда, прихватив с собой тела своих прежних жен.
Никто бы не знал, что произошло с ним дальше, если бы не один монах, преданный служитель Хранительницы. Он оставил в своих дневниках заметку об очень странном сумасшедшем с необычной бородой, появившемся в их краях. Этот безумец, по его словам, жил в лесу, избегал людей и разговаривал только с телами обезглавленных женщин, которых высадил за столом в своей жалкой хижине, будто они живые. Вскоре, по словам монаха, сумасшедший умер от голода, сидя среди обезглавленных трупов.
Меня передернуло от отвращения. Злодеи что, специально делают такие комнаты на самом виду, чтобы не заметить их было нельзя? Так или нет, но прием сработал: мне было жутко интересно, что же там прячет герцог, уж не тела ли обезглавленных жен? От этой мысли мне стало нехорошо. Интересно, почему же я все-таки не слышу криков пытаемых в подземелье? Что такого он делает с ними, что бедолаги даже не кричат?
Несмотря на предупреждение Альберта, я решила спуститься в подземелье. Надо было понять, к чему готовиться.
Я вернулась к боковой лестнице и, дрожа от страха и любопытства, спустилась в подвал, где всегда у знати были личные тюрьмы.
Внизу я уперлась в тяжелую дверь. «Ну, вот и оно», подумала я и приложила к двери ухо. За ней была мертвая тишина. Мое воображение стало рисовать голые скелеты в ужасных позах, капли воды, сочащиеся по стенам, стаи крыс, растаскивающих кости к себе в норы. И именно в этот момент я услышала голос герцога за спиной:
Осматриваешься? спросил он холодно.
«Мне конец», поняла я, вздрогнув всем телом.
Все мои редкие гости почему-то начинают осмотр именно с подземелья. И как? Ты не разочарована тем, что тут тихо? Никто не кричит, не молит о пощаде. Чертова звукоизоляция, да? Может, мне действительно кого-нибудь отправить на пытку, чтобы соответствовать своей репутации? задумчиво закончил он.
Первый страх от его внезапного появления проходил. Немного успокаивало то, что за словами герцога был не столько гнев, сколько горечь. Похоже, прямо сейчас он меня в эту тюрьму не бросит. Говорил мне Альберт, чтобы я не ходила сюда! Отчего было его не послушать? Герцог поморщился от моих трусливых мыслей, отодвинул меня в сторону и толкнул дверь подвала.
Там не было скелетов. Не было холодных камер или крыс. Подземелье было заставлено стеллажами высотой до самого потолка. На них аккуратно были расставлены книги, разложены свитки и всякие интересные предметы. Это была настоящая сокровищница знаний. Вряд ли можно было собрать столько книг за одну человеческую жизнь. Скорее всего, их собирали поколения герцогов Освийских.
Я сделал из подземелья хранилище для книг еще лет десять назад, в библиотеке они давно не помещались. Я оставил на всякий случай под тюрьму одну камеру, но она мне так ни разу и не понадобилась. И пытал я в этом подвале только своего беспутного брата, который не хотел учиться, а мне приходилось его заставлять, потому как не пристало герцогу быть неучем. Кроме меня это делать было некому.
Мне стало ужасно стыдно.
Если ты уже закончила свой осмотр, я бы хотел поговорить с тобой. Разговор будет некороткий, поэтому лучше нам подняться наверх, в более удобное помещение.
Я кивнула. Он пошел вперед, показывая дорогу. Я виновато поплелась за ним, используя придуманную только что походку «провинившаяся дочь трактирщика».
Зачем сирота герцогу
Герцог привел меня в библиотеку. Здесь книг было не меньше, чем в подземном хранилище. На стенах, не спрятанных за книжными полками, висели портреты людей со строгими лицами. Почти все они смотрели на меня осуждающе. Я чувствовала себя очень неловко в их компании. Герцог казался еще суровей, чем они. Он предложил мне мягкое кресло у окна и сам занял такое же напротив. Какое-то время он изучающе смотрел на меня, заставив почувствовать себя еще более неловко, потом начал свой «некороткий разговор», для которого и пригласил.
Я не люблю рассказывать о себе, но мне нужен от тебя очень честный ответ на откровенный вопрос. Поэтому будет справедливо, если я тоже что-нибудь тебе расскажу. В карете ты меня спросила, чувствую ли я чужой страх. Ответда. Чаще всего он приходит как головная боль, но бывают и исключения. Чем больше страха и ненависти, тем боль сильнее. Я улавливаю почти все человеческие эмоции. И стыд тоже, добавил он, глядя на меня в упор. В городе из-за всеобщей ненависти я не могу находиться долго. Для того чтобы как-то жить здесь, мне нужен магический купол. Он работает без перерывов над моим замком и дает надежную защиту. Сильнее купол только над королевским дворцом.
Слуг у меня почти нет, а те, что есть, знают меня с детства. Я не пускаю под купол людей, которые меня боятся, по понятным, надеюсь, причинам. Так что тебе придется обходиться без их помощи. Но бездомной сироте к этому не привыкать.
А я думала, что купол вам нужен, чтобы вас не убили враги, ляпнула я.
Так и есть. Без этого купола я не проживу и дня. Даже если до меня не доберется ни один убийца, то убьет боль. Так что, братец, в следующий раз, вместо того чтобы подмешивать мне яд в вино, можешь просто отключить купол, закончил он, повернувшись лицом ко входу.
Оттуда показался недовольный Альберт.
Как ты понял, что я здесь?
По чрезмерному интересу со стороны двери. Раньше она таким любопытством не отличалась.
И зачем же ты мне, своему убийце, это рассказываешь? спросил кот. Он был обижен.
Затем, что мне уже все равно долго не жить.
Мы с Альбертом недоверчиво уставились на герцога. На герцога Страха, который мог прихлопнуть любого врага одной рукой, как жалкое насекомое. На герцога Страха, Рональда Бенедикта Освийского, которого боялся сам король и сильнее которого не было никого в королевстве. Мы смотрели и недоумевали, откуда взялись у этого человека сомнения в том, что он будет жить.
Он понял, что нам нужны пояснения, вздохнул и нехотя стал рассказывать: