Естественно, только я бы расставил приоритеты по-другому. Сначала выборы эльфийского короля, а затем уже все остальное, произнес Танвигорэн.
Пока вы тут плетете интриги, у меня брат погибает! Гестинг обвел тяжелым взглядом всех присутствующих. Надо немедленно арестовать императрицу, ибо она наносит здоровью Кельвила непоправимый вред.
Это было нечто новое! Но поскольку никто, кроме меня, не удивился словам Родерика, я понял, что война брата государя с его супругой за полгода моего отсутствия перешла в новую фазу.
Ты думаешь, она его травит? с сомнением произнес Танвигорэн. Это был хороший вопрос. Смерть императора не принесла бы пользы АтТанари. Сейчас она получала все, что хочет. А когда не будет Кельвила, власть по закону отойдет ее сыну, от имени которого до его совершеннолетия будет править сенат.
Она ведьма! закричал Родерик. Это же понятно! Она травит его одним своим присутствием!
Я удивился переменам, произошедшим с Родериком. Прежде герцог отличался спокойным добрым нравом. А его нынешние обвинения АтТанари выглядели нелепо, словно на самого Родерика кто-то наложил чары.
Ей все недовольны, поддержал Гестинга Марий. Но Кельвил никогда не откажется от женщины, подарившей ему сына.
АтТанари не просто губит здоровье правителя, она гасит его разум, подал голос жрец. Знаете ли вы, что сейчас в сенате готовится к обсуждению проект «О прочих религиях»? Каждый, кто заявит о поклонении другим богам, кроме Создателей, сможет проводить религиозные обряды и строить храмы! Хотим ли мы, чтобы в Таэн Виэне воздвигли храм кровавой Морте? Что будет с империей, спаянной единой верой в Создателей?
Я мысленно ахнул. Мы оказались в центре заговора жрецов против императора. Когда-то они имели неограниченную власть и могли даже блокировать решения сената. Но Титус в самом начале своего правления издал закон, запрещающий Храму вмешиваться в дела государства. И вот они поднимают голову
Давайте назовем вещи своими именами, Марий встал с кресла и вышел в центр комнаты. Нам нужно, чтобы эльфами и людьми правили те, кто принесет империи наибольшую пользу. Танвиэн должен стать эльфийским королем, Родерикправить империей. Это решит все государственные проблемы, что возникли с появлением фаянки.
Ни для кого не секрет, что именно Родерика готовили вести за собой наш народ, Тан подошел к герцогу. Если бы император Титус не умер столь внезапно, если бы время позволило ему оставить завещание, то правил бы младший из братьев, а не старший, у которого с детства слабое здоровье.
Арест АтТанари проведем во время коронации Танвиэна, когда присутствие гвардии Храма во дворце будет обосновано. Это поможет избежать возможных жертв, совершенно спокойно предложил Марий Верон. Возражений нет? Вот и славно.
Если император не согласится с арестом АтТанари, которую ненавидит вся страна, значит, он не может контролировать ситуацию, подытожил жрец. В этом случае он будет низложен и заключен в один из его замков.
Замечу, что покушающихся на власть императора наказывают долгой и мучительной смертью.
Нужно ли говорить присутствующим о необходимости крайней осторожности? Марий пристально посмотрел на каждого из нас. Я бы не удивился, если бы он достал листик с фамилиями заговорщиков и протоколом о дальнейших намерениях и попросил каждого поставить личную подпись. А потом убрал листик к себе в папку.
А теперь пусть Хранитель наследника подробно расскажет нам об экспедиции, мягко попросил жрец.
Гестинг позвонил в колокольчик и приказал вошедшему слуге накрыть ужин в кабинете. Марий кивнулнезачем выходить в зал, чтобы все слуги в доме знали, кого этой ночью принимал Родерик.
Нам подали еду и вино, и я начал свой рассказ. Я кратко изложил все наши приключения. А мысленно дорисовывал то, о чем не посчитал нужным упомянуть. Как адмирал приказал отвести корабли от берега после высадки десанта, и мы, глядя на тающие паруса, гадали, увидим ли их снова. Как мы двигались вдоль побережья, укрепляя на ночь лагерь, выставляя усиленные караулы и слушая предрассветные завывания монстров. Дамы свиты госпожи Кариэль остались на корабле, а она ушла вглубь материка вместе с нами. Наблюдатель сената выполняла необходимые замеры для уточнения имеющейся у нас карты. Она за все время путешествия ни разу не пожаловалась, не заплакала. Даже когда прямо возле ее ног упала отрубленная рука тролля с семью корявыми пальцами с черными стальными когтями. О возвращении я не стал рассказывать ничего.
Марий же задумчиво спросил:
Что же произошло с первым порталом?
Он разрушен. Сохранилась часть арки. И сквозь нее днем мы увидели словно бы разорванный кусок черного неба с огромными сияющими звездами. Не нашими звездами. Ключ был встроен в изображение солнца. Точно так, как на чертеже, хранящемся у Кельвила.
А что ты почувствовал, Хранитель, когда прикоснулся к ключу? Марий смотрел на меня так, словно первый раз увидел. И как ты вообще посмел до него дотронуться?
Вопрос относился к разряду риторических. Кто должен вынуть ключ? Кто-то из отряда? Я был командиром, старшим по званию. Офицер империи не перекладывает на подчиненных свои задачи. И я никому никогда не сознаюсь, каким усилием я тогда преодолел свой страх прикоснуться к ключу портала, артефакту Создателей нашего мира.
Шар теплый на ощупь и словно бы шелковый, я постарался предельно точно описать свои ощущения. Когда я вынул его из паза, изображение в портале пропало. Я не верил, что это ключ, пока не вложил его обратно. Тогда я опять увидел черное небо. На меня дохнуло холодом и вечностью. Я почувствовал, будто стою на краю бытия. Мне потребовалось усилие воли, чтобы снова вынуть ключ. И честно признаюсь, когда портал закрылся, я испытал огромное облегчение. Наверное, я был недостоин держать в руках такую реликвию.
Не знаю, кто сейчас достоин прикасаться к творениям Создателей, произнес Верховный жрец. Я вижу логику в том, что это был Хранитель.
***
Когда мы прибыли во дворец Танвигорэна, уже светало. Я не спал вторые сутки, а в полдень нам предстоял доклад об экспедиции в сенате.
Слуги распахнули двери, мы прошли через парадный зал.
Золотые мозаичные цветы на полу словно светились, а остальной рисунок едва виднелся, казалось, мы идем по воде и королевские лотосы всплывают под нашими ногами. Я был обязан сказать о том, что думаю, хотя догадывался, что смысла в этомкруглый ноль.
Мы ввязались в очень опасное предприятие. Кельвил наш император. А Гестинг всего лишь его младший брат, не имеющий после рождения наследника Марка приоритетного права на престол. Тан будет скомпрометирован участием в заговоре и станет легкой добычей Мария Верона. Не удивлюсь, если сейчас глава министерства правды уже докладывает Кельвилу о раскрытом эльфийском заговоре.
Ты, кажется, не принимаешь во внимание мнение Верховного жреца и Даторэна, командира гвардии Храма? Танвигорэн приподнял бровь.
Я Хранитель Танвиэна и могу принимать во внимание только интересы самого наследника. Он не должен был присутствовать на собрании заговорщиков. И уж тем более обещать поддержку Родерику.
Кельвил очень плохо чувствует себя последнее время. Подхода к императрице у меня нет. И выбирая между Родериком и Марком, сыном императора, выгоднее, мой мальчик, поддержать главнокомандующего, а не пятилетнего ребенка, чью мать ненавидят жрецы.
Мы достаточно сильны, чтобы не искать выгоды, принимая решения. Тан не должен пачкать свою репутацию. Нельзя позволить, чтобы его использовали как разменную монету!
Замолчи, Ридаан, Тан выглядел усталым. Я принял решение и не отступлю от него. И не потому, что Родерик сильнее, а потому, что он мой друг. Кругом и марш спать. У тебя еще часов пять свободного времени.
Я развернулся и вышел, оставив Танвиэна с его отцом. Спорить бесполезно. Тан и Родерик вместе росли и в университете считались не разлей вода. Оставалось надеяться, что младший брат государя испытывает те же чувства, что и наследник эльфийского трона.
Мои апартаменты находились в восточном крыле дворца, которое занимал наследник. Они примыкали к его покоям и имели выход во двор позади громадного здания, состоявшего не только из парадной жилой части, но и хозяйственных построек. Пройдя анфиладу, я вышел во двор. Несмотря на ранний час, там кипела жизнь. Слуги разгружали повозки с битой птицей, овощами и мукой, прибывшие из пригородного поместья Танвигорэна. Женщины возле колодца стирали что-то в широких корытах. Я кивком подозвал дежурного и приказал подать коня. Я вторые сутки был в городе и до сих пор не навестил отца. Он обычно рано вставал и сейчас уже должен завтракать. Дорога до нашего дома заняла около четверти часа.